Имя: Михаил Врубель (Mikhail Vrubel)

Возраст: 54 года

Деятельность: художник

Семейное положение: был женат

Михаил Врубель: биография

Яркий представитель художественной элиты рубежа XIX–XX веков Михаил Врубель был уверен, что творчество подобно направляющему человека магическому кристаллу, который в зависимости от личных устремлений и пристрастий может привести заблудшего в лабиринтах искусства путника либо в рай, либо в ад. Не нарушая общепринятых канонов композиций, творец умел со всей силой своего дарования проникать за грань земного бытия, зарисовывать недоступные глазу простых обывателей картины и представлять их на суд любителей живописи.

Детство и юность

Михаил Александрович Врубель родился 5 марта 1856 года в расположенном на слиянии рек Иртыш и Омь городе Омске. Отец художника Александр Михайлович – в прошлом строевой офицер, участник Крымской войны и боевых действий на Кавказе, военный юрист. Мать Анна Григорьевна – родственница декабриста Басаргина – родила 4 детей и умерла, когда Михаилу едва исполнилось три года. Через два года отец женился вторично на пианистке Елизавете Христиановне Вессель. Благодаря этой добрейшей души женщине любовь и понимание музыки остались в художнике на всю жизнь.

В связи со спецификой работы главы семейства Врубели часто переезжали из города в город. В 1865 году семья переехала в Поволжье, где подполковник Врубель принял командование губернским гарнизоном. Именно в Саратове Михаил увидел привезенную в город копию фрески итальянского скульптора и художника «Страшный суд», которую он, к удивлению отца и мачехи, после просмотра сумел воспроизвести со всеми характерными подробностями.

Склонность сына к искусству радовала Александра Михайловича, но не вносила никаких изменений в планы, которые глава семейства имел в отношении наследника. Профессиональная деятельность Михаила была предопределена с самого его рождения. Творчески одаренный мальчишка не испытывал восторга от перспективы стать юристом, но идти наперекор отцу не решился.

В 1874 году Врубель поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Северная столица действовала на Михаила гипнотически: город-архитектурный музей, в котором каждый дом, каждый закоулок имели свою историю, пленил деятельного юношу. Он жил у родственников на Галерной улице в 47-м доме, а по соседству (в 53 доме) за полвека до него останавливался литературный пророк .

Самостоятельная жизнь вне рамок и запретов отца воодушевляла Михаила. Молодой человек мог, не опасаясь праведного гнева главы семейства, гулять допоздна с сокурсниками и друзьями, дискутируя на тему подлинной музыки. В студенческие годы Врубель познакомился с композитором Модестом Петровичем Мусоргским. Этот выдающийся деятель искусства заполнил своими мыслями, убеждениями и композициями до конца не сформировавшийся духовный мир Михаила. Под впечатлением от того, как Модест разбивал рояль, исполняя речитативом «Блоху», Михаил зримо представил образы Фауста и Мефистофеля, которые в дальнейшем художник перенес на холст.

Молодой Михаил Врубель с сестрой

В этот же период к Врубелю пришло осознание того, что годы, которые в искусстве чрезвычайно важны, он тратит на чуждую ему дисциплину. Служение в качестве военного юриста при всех перспективах карьеры вытеснялось из сознания тонко чувствовавшего мир юноши безграничной любовью к живописи. Не видящий себя в дальнейшем адвокатом парень втайне от родственников начал посещать лекции Павла Петровича Чистякова. В январе 1880 года Михаил окончил университет, а уже осенью был официально зачислен в Академию художеств.

Решение сына, презревшего семейную традицию и избравшего свой собственный жизненный путь, повергло Александра Михайловича в шок. Отношения между родственниками безвозвратно испортились.

В 1882 году успевший разочароваться в рутинной методике преподавания Михаил оказался в мастерской Чистякова, и от мыслей о том, что учителя прививают студентам любовь к сухим штампам и схематизациям живой природы, не осталось и следа. Став наставником Врубеля, Павел Петрович открыл в воспитаннике новые, доселе никак не проявлявшие себя грани, пополнив тем самым свою преподавательскую копилку, в которой на тот момент уже находились , и , еще одним талантливым учеником. Работы, написанные Врубелем во время обучения, приобрели статус академического эталона и по сей день хранятся в фонде академии.

Живопись

Первой победой трудолюбивого ученика стало получение малой серебряной медали за академический рисунок «Обручение Марии с Иосифом». Подсветка сепией позволила добиться тончайшей градации в передачи света и тени, создав тем самым живую, просветленную атмосферу особой одухотворенности, которую испытывали изображенные на полотне люди. Знака отличия удостоилась и работа «Пирующие римляне», на которой были изображены молодые повесы, иронично посмеивающиеся над захмелевшим Патрицием.

Осенью 1883 года профессор Прахов по рекомендации Чистякова пригласил Врубеля в Киев для работы над реставрацией Кирилловской церкви XII века. В городе, увенчанном головами древних храмов, и началась самостоятельная художественная жизнь Михаила. В ноябре 1884 года Адриан Викторович отправил хорошо зарекомендовавшего себя художника в Венецию. Красоты самого романтичного города Италии не произвели на Михаила впечатления. Врубель проводил много времени в соборах и музеях, впитывая в себя опыт великих деятелей эпохи Возрождения.

Проведя в Венеции полгода, в апреле 1885-го Врубель вернулся в Киев и под впечатлением от путешествия создал четыре иконы: «Св. Кирилл», «Богоматерь c Младенцем», «Св. Афанасий» и «Христос Спаситель». Михаил соединил воедино мистику и аскезу византийской абстракции с жизненной полнотой образов Ренессанса и наполнил застывшие типажи 12 апостолов, изображенных им на своде, плотью и кровью. Примечательно, что лица святых художник писал по памяти со своих знакомых. Среди многообразия реставрационных работ, помимо «Сошествия Святого Духа на апостолов», выделялись фрески «Вход Господень в Иерусалим» и «Оплакивание».

Какой бы важной и духовно наполненной ни была работа в Кирилловской церкви, Михаилу было тесно в рамках канонизированных задач. Его темперамент и страсть живописца требовали выхода накопившейся цветовой энергии. В 1886 году свет увидели портрет с натуры «Девочка на фоне персидского ковра» и картина «Восточная сказка». Произведения дышали жизнью, полностью отражая пристрастие Врубеля к тонким нюансам цвета и прорисовке деталей.

В 1887 году Прахов привлек Врубеля к росписи Владимирского собора. Михаил Александрович создал не менее шести вариантов «Надгробного плача» (сохранились четыре). Данный сюжет отсутствует в Евангелии и не характерен для православной иконописи, но встречается в искусстве итальянского Ренессанса. Примечательно, что самостоятельные работы Врубеля, в которых он впервые явил миру образ демона, были отвергнуты. Более того, иконописные дерзания вызвали недоумение у Адриана Викторовича, и в 1889 году он отстранил художника от работы.

Не принятые церковными служителями творения Михаил везет в Москву. Картина «Демон сидящий», на которой изображен падший ангел с израненной человеческой душой, стала символом наступающей эпохи. Этой работой Михаил Александрович разрушил застывший в непроницаемом консерватизме живописный уклад, став объектом для нападок и порицаний.

В московский период Врубель пишет портреты С.И. Мамонтова и К.Д. Арцыбушева, создает декоративные панно «Венеция» и «Принцесса Греза», а также иллюстрирует поэму «Демон» («Тамара и демон», «Голова пророка», «Демон у ворот монастыря», «Свидание Тамары и Демона»).

Участие Врубеля в выставочной деятельности «Мира искусства» и ряде международных выставок принесло художнику европейскую известность. Среди поздних его шедевров особенно выделялись картина «Царевна-Лебедь», изображавшая пушкинскую героиню, а также «Сирень», «Жемчужина», «Демон поверженный», «Пантомима», «Шестикрылый серафим», «Пан» и «Гадалка». Последней работой мастера стал портрет поэта-символиста , который из-за прогрессирующей болезни творца так и не был закончен.

Личная жизнь

Первым серьезным увлечением Врубеля оказалась жена Прахова Эмилия Львовна. Как утверждают биографы, именно ее лицо изображено на написанной после возвращения из Венеции иконе «Богоматерь c Младенцем». Порочную тягу к супруге своего покровителя Михаилу удалось побороть.

Следующая амурная заинтересованность переросла в свадьбу. С первой и единственной женой Надеждой Ивановной Забелой художника познакомил московский друг Савва Мамонтов. На момент знакомства художника знал лишь узкий круг ценителей живописи, а Надежда уже была примадонной Частной русской оперы. Певица своими голосом и красотой вдохновила Врубеля на написание картины «Гензель и Гретель», на которой он изобразил Надежду вместе с ее подругой Татьяной Любатович.

Примечательно, что между артисткой и мастером был заключен негласный договор, в котором говорилось, что, если работа удастся, Надя без пререканий выйдет за Михаила замуж. Произведение удалось. Свадебное торжество проходило в Женеве. Супруге Врубель в буквальном смысле поклонялся. Брак казался ему счастливым завершением многолетних скитаний в поисках самого себя. Вдобавок к обретенному душевному покою творец получил и уверенность в будущем. В сентябре 1901 года у Михаила и Надежды родился маленький Савва, но эта радость была омрачена врожденным пороком мальчика – заячьей губой.

Врубель усмотрел в этом «испорченную кровь» и «роковую наследственность» и с той поры стал задумчив и рассеян. Это состояние души отвратило его от всех творческих замыслов и вернуло к образу демона. Через два месяца после рождения сына он начал картину «Демон поверженный». Работа над ней продолжалась год, прервавшись лишь на короткое время преподавания стилизации студентам Строгановского училища. Но надолго уйти от «Демона» Врубель не сумел.

Картину он писал как одержимый, порой по 20 часов в сутки, поддерживая себя вином. Лицо демона он менял, даже когда картина уже попала на выставку «Мира искусства». Исключительная степень ответственности, которую он взвалил на свои плечи, разрушила и без того зыбкое психологическое равновесие художника. Живописец погрузился в тяжелое депрессивное состояние. Он считал себя преступником, достойным наказания за то, что позволил себе писать и Христа, и демона.

Смерть

В апреле 1902 года Врубеля положили в московскую клинику. Врачи диагностировали у мастера неизлечимое психическое заболевание. В марте 1903-го произошла ремиссия, и художника выписали, правда, как оказалось, ненадолго. В мае этого же года умер сын Врубеля, и уже в сентябре Михаил вновь попал в клинику. Страшные недели забытья и бреда сменялись часами сравнительного успокоения – и тогда он рисовал, правда, по требованию врачей только с натуры, ничего фантастического.

Неизлечимая, с годами прогрессирующая болезнь в 1906 году стала причиной потери Врубелем зрения. Последние четыре года Михаил Александрович провел в кромешной темноте в петербургской больнице для душевнобольных.

Художник физически страдал от того, что у него больше не было возможности созерцать жизнь, движение которой он не так давно имел возможность запечатлевать своей волшебной кистью. Врубель не пытался покончить с собой, но, подолгу стоя в морозные дни под открытой форточкой, умышленно приближал неизбежный конец. Михаил Александрович умер от воспаления легких 1 апреля 1910 года. Вдохновенную речь на похоронах, проходивших на Новодевичьем кладбище, произнес , назвав художника «вестником иных миров».

В 1913 году рядом с Врубелем похоронили пережившую мужа на три года Надежду Ивановну.

Произведения

• «Гамлет и Офелия»;
• «Надгробный плач»;
• «Полет Фауста и Мефистофеля»;
• «Примавера»;
• «Тени лагун»;
• «Шестикрылый Серафим»;
• «Венеция»;
• «Сирень»;
• «Пан»;
• «Демон сидящий»;
• «Жемчужина»;
• «Богатырь»;
• «Снегурочка».

Первый русский символист Михаил Врубель обладал особой манерой исполнения своих художественных произведений, так что его картины трудно перепутать с работами других художников. Все знавшие художника и его друзья отмечали особый темперамент и своеобразный характер мастера, который и отобразился в его замечательных работах. Познакомимся поближе с творчеством великого русского художника и представим галерею самых известных картин Михаила Врубеля.

Немного биографии и особенности творчества…

Портрет Врубеля

Врубель Михаил Александрович родился в 1856 году в городе Омск, и уже 10 годам маленький Миша проявил артистические способности, в том числе и к рисованию. Ни его родственники, ни он сам и не думал, что станет художником, но уже первые его эскизы и наброски свидетельствовали о большом творческом потенциале.

Со временем, обучаясь в Академии художеств, у Врубеля появилась особая художественная манера, как говорится, свой почерк. То, что главным персонажем его работ стал демон, породило множество слухов, что художник продал душу дьяволу, а когда житель потустороннего мира открыл мастеру свое истинное лицо, Михаил Врубель ослеп и помешался рассудком.

Художник много путешествовал, поэтому представим моменты озарения мастера и написание картин во времени и пространстве.

Киевский период. 1880-1889

За пять лет жизни в Киеве художник выполнил огромный объем работ, но самое главное - смог прикоснуться и впитать в себя истоки русской живописи.

На хорах Кирилловской церкви, которую Врубель самостоятельно расписал, он изобразил монументальную фреску «Сошествие Святого Духа на апостолов». Мастеру удалось точно соединить первоистоки византийской манеры иконописи с собственными портретными изысканиями.

Для написания фигур апостолов и Богоматери художник использовал реальные прототипы людей, с которыми общался во время жизни в Киеве.

Икона, написанная Врубелем для иконостаса Кирилловской церкви, прославила художника и стала отправной точкой на его творческом пути.

Как отмечают специалисты, икона выполнена по всем канонам христианской иконографии, но Врубель привнес в нее портретную выразительность и необычность.

Поговаривали, что мастер был тайно влюблен в жену своего заказчика, искусствоведа Адриана Прахова, и с иконы на прихожан церкви смотрит именно она — Эмилия, и их младшая дочь.

В творческой копилке художника множество автопортретов, но этот, написанный во время пребывания в Киеве, наиболее точно передает черты характера и устремления мастера.

Графика занимала особое место в творчестве, и автопортрет выполнен именно в такой манере. Целеустремленный, но немного напряженный взгляд, как бы символизирует, что художник еще находится в творческом поиске, еще ищет свою особую манеру передачи реальности на холсте и в скульптуре.

Размытые контуры также свидетельствуют об исканиях молодого художника, но в уверенно нанесенных карандашных линиях уже чувствуется твердая рука мастера.

Вернувшись в Киев после поездки в Италию, Врубель снова с головой погрузился в творчество, и один из киевских предпринимателей заказал ему написать портрет дочери.

Врубель, как всегда, основательно подошел к делу, и выполнил портрет в манере, который специалисты назвали «портрет-фантазия». И здесь противоречивость натуры художника - в руках девочки красивые розы, а рядом острый кинжал.

Летом 2018 года Укрпочта выпустила марку номиналом 5 гривен, на которой изображена эта картина живописца и подпись: «Врубель Михайло Олександрович».

Москва. 1890-1902

Именно в Москве под впечатлением произведения Михаила Лермонтова была написана самая известная картина.

Сидящий в окружении необычных цветов, Демон, скрестив руки, смотрит печально вдаль. Работая над иллюстрированием произведений М. Лермонтова, Врубелю удалось точно передать образ литературного героя. В его Демоне воплотились человеческие черты, внутренние противоречия, сила духа и постоянное сомнение.

Кажется, образ Демона, выполненный на холсте, окончательно подтверждает, что сомневающийся мастер нашел свой особый стиль.

Для любителей подземного мира и путешествий - наш материал .

Врубель жил в русской культуре и находил в ней вдохновение. Картина «Царевна-лебедь» была написана под впечатлением оперы Николая Римского-Корсакова по сказке Александра Пушкина.

Художник работал над декорациями к постановке, а его первая жена играла царевну. Образ царевны у Врубеля печален и загадочен, и в нем заключен великий символизм, а само произведение — настоящая жемчужина его творческой коллекции.

Картина далека от сценического образа, ведь Врубель воплотил в картине всю двойственность лебединой сущности - стремление к небесам, чему-то светлому, и стремление к темным водам морской пучины.

Это не картина, а иллюстрация к произведению Михаила Лермонтова «Демон». Но по художественному исполнению и передаче образов эта иллюстрация занимает важное место в творчестве художника.

Выполненная черной акварелью, иллюстрация передает весь трагизм свидания Демона с Тамарой, да и в настроении картины уже просматривается начинающаяся болезнь художника.

На всех иллюстрациях Демон в одной неизменной позе, «падший ангел», прочно поселившийся в мире темных сил. А вот Тамара всегда в разных позах, чем художник подчеркнул сомнения в ее выборе - между небесным и земным.

Отойдя от образа демона, Врубель, с присущей ему страстью, начал писать сказочные сюжеты.

Это полотно считают самым известным панно российской столицы, а написал его художник по мотивам драмы Эдмона Ростана. В это время он написал два полотна, которые должны были выставляться на промышленной выставке в Нижнем Новгороде. Но комиссия не допустила их к просмотру.

Ситуацию хотел спасти Савва Морозов, выставивший «Принцессу Греза» и «Микулу Селяниновича» в собственном павильоне, но публика враждебно приняла картины.

Незаконченная картина Михаила Врубеля стала возвращением живописца к теме Демона после 8-милетнего перерыва.

Само произведение выполнено в темных, мрачных тонах. На демоне коричневая туника, перевязанная поясом. Он воспарил над горами Кавказа и рекой, но большинство деталей не прорисованы, так что не понятен окончательный замысел.

Демон летит, как и сам художник хотел взлететь, но в манере и темных тонах картины видно, что Врубель уже сильно болел. И символизм проявился в ее незаконченности…

В 1901 году у Надежды Забелы и Михаила Врубеля рождается сын, которого назвали Саввой. Физически крепкий и здоровый мальчик имел дефект - у него была заячья губа.

Живописец винил в этом только себя, но, прервав работу над «Демоном поверженным», создал портрет Саввушки. На нас с картины смотрит детское лицо, но искаженное испугом и серьезным взглядом.

Описание картины всегда сопровождается припиской, что рождение сына с «заячьей губой», а больше — его внезапная смерть в 1903 году,- еще больше повергло художника в депрессию.

Последние работы

Идея написать этот сюжет зародилась еще в 1899 году, а жизненные потрясения и прогрессирующая болезнь окончательно утвердили автора в правильности выбора, и в 1902 Врубель закончил свое полотно.

Красивым фоном картины выступает горный пейзаж, залитый светом алого заходящего солнца, а на переднем плане — фигура поверженного демона. Он как бы зажат между верхним и нижним краем картины, и не может вырваться.

Выставленная в Санкт-Петербурге на выставке «Мир искусств» картина произвела настоящую сенсацию, а ранняя публика наблюдала, как автор переписывает свое полотно.

Последняя крупномасштабная работа живописца, созданная на стенах больницы В.П. Сербского, стала вершиной его творчества.

Этот синтез ярких цветов и экспрессии в полной мере раскрыл творческий потенциал и мастерство умельца живописи. Взгляд Серафима источает уверенность и надежду, а меч и лампада в руках ангела - яркие символы борьбы противоположностей.

Это великолепное произведение Врубеля известно и под другими названиями - «Азраил», а также «Ангел с мечом и кадилом».

Появился этот портрет благодаря тому, что уже окончательно потерявшему связь с реальностью Врубелю разрешили рисовать в недолгие минуты просветления.

Художнику по утрам позировал сам русский поэт, а чуть позже в больничную палату приходил художник Валентин Серов, и рисовал вечерами портрет самого Врубеля.

Так и вышло в одно время из-под кисти двух великих русских художников два портрета - поэта Валерия Брюсова и живописца Михаила Врубеля.

Интересные факты жизни Михаила Врубеля…

• К образу Демона Врубель приступил еще во время росписи Кирилловской церкви. В этом и проявилась противоречивая натура художника. Вырисовывая светлые образы ангелов на иконах, он в мастерской рисует эскизы демонов.
• Во время работы над произведением художник часто менял первоначальный замысел. Так на картине «Жемчужная раковина» появились образы морских царевен.
• Скорее печальный факт, но душевные терзания и жизненные трагедии, в конечном счете, привели Врубеля в психиатрическую больницу. Он начинал творческий путь с росписи Кирилловской церкви, стоящей на территории больницы, в больнице и закончил свой жизненный путь.
• Картина «Демон поверженный» уже весела в галерее, а художник приходил и переписывал своего поверженного демона заново.
• При жизни его не признавали как художника, над его работами посмеивались. Но однажды его друзья художники сделали большую выставку его картин… Врубеля признали, но было поздно, он уже был к тому времени тяжело болел.
• Вечером перед смертью Врубель открыл окно и, вдыхая морозный воздух, произнес «Едем а Академию!» На следующий день в Академии художеств началась панихида прощания с художником, а по округе разносился надгробный плач.

Врубель умер в 1910 году, а ученые и искусствоведы до сих пор ведут спор о его месте в отечественном и мировом искусстве. Но ясно одно - Михаил Александрович Врубель, словно комета, пронесся по жизни, оставив свой неповторимый и яркий след на небосклоне российской и мировой культуры.

Окруженный людьми, он всю жизнь оставался одинок, проделав путь от отшельника-алхимика к пророку, своим творчеством намного опередив свое время, предсказав в своих картинах некоторые события своей собственной жизни.

Публикуем историю гениального Михаила Врубеля, который до конца жизни был верен творчеству.

«Демон поверженный», 1901-1902

1901 год был отмечен крупным семейным событием - у Михаила Александровича Врубеля и его супруги Надежды Ивановны родился сын. Пара готовилась к этому событию очень весело, им казалось, что рождение ребенка не помешает их элегантной и светской жизни, они фантазировали, как уже с ребенком поедут за границу выставлять «Демона».

«Демон сидящий», 1890 (до болезни)

Супругов ждало страшное огорчение - мальчик родился с раздвоенной верхней губой, это глубоко поразило Михаила Врубеля. С того самого момента его близкие и знакомые стали замечать, что с художником происходит что-то неладное.

Михаил Врубель с женой, Надеждой Ивановной Забелой-Врубель, 1892 (до болезни)

Врубель пишет портрет сына, которого назвали Саввой, причем придает его облику то выражение крайней тревоги, которую, вероятно, переживает он сам.

«Портрет сына художника», 1902 (начало болезни, но до первой госпитализации)

В начале 1902 года картина «Демон поверженный» была показана публике на выставке «Мира искусства» в Санкт-Петербурге. Вот что о той выставке вспоминает сестра жены Врубеля, Екатерина Ивановна Ге: «Михаил Александрович, несмотря на то что картина была уже выставлена, каждый день с раннего утра переписывал ее, и я с ужасом видела каждый день перемену. Были дни, что „Демон“ был очень страшен, и потом опять появлялись в выражении лица Демона глубокая грусть и новая красота... Вообще, несмотря на болезнь, способность к творчеству не покидала Врубеля, даже как будто росла, но жить с ним уже делалось невыносимо».

«Демон поверженный», 1901-1902 (начал до болезни, многократно переписывал)

В марте 1902 года художник впервые был помещен в частную психиатрическую лечебницу. В картине болезни преобладали идеи собственного величия, наступил период столь сильного возбуждения, что на полгода прервались свидания даже с самыми близкими людьми - женой и сестрой.

«Пан», 1899 (до болезни)

В сентябре того же года Врубеля перевезли в клинику психиатра Сербского, в одном пальто и шляпе, даже без белья, так как говорили, что он уничтожил все свои вещи.

«Царевна Лебедь», 1900 (до болезни)

В этой больнице дело пошло гораздо лучше, он писал совершенно логичные письма родным, а по совету доктора стал вновь заниматься живописью.

«Сирень», 1900 (до болезни)

18 февраля 1903 года Михаил Врубель вышел из клиники, но был очень грустным, а к апрелю совсем «расклеился»: часто плакал, тосковал, говорил, что никуда не годен, работать вовсе не мог, хотя ему предлагали разные заказы. 3 мая 1903 года случилось несчастье - умер Саввочка, единственный ребенок Врубелей. Перед лицом этого горя Михаил Александрович вел себя очень мужественно, лично занялся организацией похорон, старался поддержать жену, которая была в отчаянии.

«Портрет Н. И. Забелы-Врубель», 1904 (во время болезни)

После похорон сына Врубели уехали в свое имение под Киевом, там художник стал сильно нервничать, требовал, чтобы его скорее везли в лечебницу. Кто-то посоветовал определить Врубеля в одну из психиатрических клиник Риги.

Один из вариантов работы «Жемчужина», написанный пастелью, ориентировочно 1904 (во время болезни)

На этот раз болезнь была совершенно другого характера: от мании величия не осталось и следа, напротив, ее сменило полное угнетение. Врубель был уныл и грустен, считал себя ничтожеством и хотел лишиться жизни.

«Автопортрет с раковиной», 1905 (во время болезни)

Осенью сестра художника перевезла его из Риги в Москву. В московской клинике он стал рисовать очень удачные портреты больных, но мысли его путались, Врубелю казалось, что и жена, и сестра тоже являются пациентами психиатрической больницы.

«Кувшинки», 1890 (до болезни)

Рисунки, сделанные в клинике, были представлены на выставке московских художников, в них не было видно и тени болезни.

«Гамлет и Офелия», 1884 (до болезни)

В этот период Врубель написал картину «Шестикрылый Серафим», изображающую ангела с горящей лампадой, очень красивую вещь, выполненную жгучими и яркими красками.

«Шестикрылый Серафим (Азраил)», 1904 (во время болезни)

К весне 1904 года художнику было так плохо, что врачи и родственники думали, что он не доживет до лета, хотели везти его за границу, но потом оставили эти планы. На лето московские клиники закрывались, поэтому психиатр Сербский посоветовал поместить Врубеля в недавно открытую в окрестностях Москвы лечебницу психиатра Усольцева. Больные в этой лечебнице жили вместе с семьей доктора и пользовались большой свободой.

«Портрет доктора Ф. А. Усольцева», 1904 (во время болезни)

Переезд в клинику Усольцева принес удивительную пользу: Врубель стал есть (до этого он отказывал себе в пище, считая себя недостойным еды), мысли его прояснились, он рисовал, писал письма родным и друзьям, а через два месяца настолько поправился, что вернулся домой.

Ограда психиатрической больницы, на этом месте находилась клиника Усольцева.

После выписки художника из лечебницы Врубели переехали в Петербург, где Михаил Александрович вел жизнь абсолютно здорового человека: он снял квартиру, провел в ней электричество и очень много работал.

«Утро», 1897 (до болезни)

В этот период Врубель начал писать свою удивительную «Жемчужину», которая сейчас находится в коллекции московской Третьяковской галереи.

«Жемчужина», 1904 (во время болезни)

К началу 1905 года жена стала замечать у Врубеля сильное возбуждение, он стал несговорчивым, раздражительным, непомерно тратил деньги на совершенно ненужные вещи. Жене художника пришлось «выписать» из Москвы психиатра Усольцева, который увез Врубеля в свою московскую лечебницу.

«После концерта» (Портрет жены художника), 1905 (во время болезни)

Усольцев действовал на больного успокаивающе. Оказавшись в клинике, Врубель начал спать, а бессонница всегда была одним из опасных симптомов его болезни. Родственники надеялись, что на этот раз болезнь не будет продолжительной, увы, но они ошиблись - возбуждение в очередной раз сменилось угнетением. Несмотря на болезнь, Врубель не прекращал работать: он нарисовал портрет всей семьи Усольцевых, многих больных и поэта Брюсова, который навещал художника.

«Портрет поэта В. Я. Брюсова», 1906 (во время болезни)

Брюсов оставил очень интересные воспоминания о своей первой встрече с Михаилом Врубелем, состоявшейся в клинике Усольцева: «Правду сказать, я ужаснулся, увидев Врубеля. Это был хилый, больной человек, в грязной измятой рубашке. У него было красноватое лицо; глаза как у хищной птицы; торчащие волосы вместо бороды. Первое впечатление: сумасшедший! После обычных приветствий он спросил меня: „Это вас я должен писать?“ И стал рассматривать меня по-особенному, по-художнически, пристально, почти проникновенно. Сразу выражение его лица изменилось. Сквозь безумие проглянул гений».

Фотография поэта Брюсова.

Когда Врубель писал Брюсова, окружающие стали замечать, что у него происходит что-то странное с глазами, художник вынужден был подходить очень близко, чтобы разглядеть модель. Новое страдание приближалось с ужасающей скоростью, кончив портрет Брюсова, Врубель почти не видел своей работы.

«Гадалка», 1894-1895 (до болезни)

Михаил Врубель понимал весь ужас своего положения: художник, мир которого был сказочно прекрасен, - теперь почти слепой... Он стал отказываться от еды, говоря, что если будет голодать 10 лет, то прозреет, и рисунок у него будет необыкновенно хорош.

«Шестикрылый Серафим», 1905 (до болезни)

Несчастный художник теперь стеснялся знакомых, он говорил: «Зачем им приходить, я ведь их не вижу».

«Валькирия (Портрет княгини Тенишевой)», 1899 (до болезни)

Внешний мир все меньше соприкасался с Михаилом Врубелем. Несмотря на все старания его сестры и жены, которые регулярно навещали художника, он погружался в мир собственных грез: рассказывал что-то вроде сказок, что у него будут глаза из изумруда, что он создал все свои произведения во времена Древнего мира или эпохи Возрождения.

«Гензель и Гретель», 1896 (до болезни)

Последний год жизни художник все настойчивее отказывался от мяса, говоря, что не хочет есть «убоины», так что ему стали сервировать вегетарианский стол. Силы постепенно покидали Врубеля, иногда он говорил, что «устал жить».

«Серафим», 1904-1905 (во время болезни)

Сидя в саду в свое последнее лето, он как-то сказал: «Воробьи чирикают мне - чуть жив, чуть жив». Общий облик больного становился как бы утонченнее, одухотвореннее. Врубель шел к концу с полным спокойствием. Когда у него началось воспаление легких, перешедшее затем в скоротечную чахотку, он воспринял это спокойно. В последний сознательный свой день, перед агонией, Врубель особенно тщательно привел себя в порядок, горячо поцеловал руки жены и сестры и больше уже не разговаривал.

Фотография М. А. Врубеля, 1897 (до болезни)

Только ночью, ненадолго придя в себя, художник сказал, обращаясь к человеку, который за ним ухаживал: «Николай, довольно уже мне лежать здесь - поедем в Академию». В этих словах было какое-то предсмертное пророческое предчувствие: уже через сутки Врубель в гробу был торжественно привезен в Академию художеств - свою alma mater.

«Кровать» (из цикла «Бессонница»), 1903-1904 (во время болезни)

Закончить рассказ хочется словами психиатра Усольцева, который, как никто другой, ценил Михаила Врубеля, понимая всю сложность его гениальной личности: «Часто приходилось слышать, что творчество Врубеля - больное творчество. Я долго и внимательно изучал Врубеля, и я считаю, что его творчество не только вполне нормально, но так могуче и прочно, что даже ужасная болезнь не могла его разрушить. Творчество было в основе, в самой сущности его психической личности, и, дойдя до конца, болезнь разрушила его самого... Он умер тяжко больным, но как художник он был здоров, и глубоко здоров».

«Роза в стакане», 1904 (во время болезни)

Как художник Врубель сформировался стремительно. В искусство он пришел уже взрослым, образованным человеком. Михаил Врубель не имел ни учеников, ни последователей, составивших школу. еще при жизни снискал себе успех, но к этому времени художник был уже безнадежно болен, и почести не были ему нужны. За ним на долгое время укрепилось представление как о человеке странном и неуравновешенном. Врубелю важно было жить творчеством, а не творить искусство. Он удивлял своих друзей нелепыми — с их точки зрения — выходками: мог в состоянии неуравновешенности записать прекрасную картину, над которой долго и упорно работал до этого, ничего не значащим изображением цирковой наездницы; в порыве гнева он разрывал прекрасные акварельные листы, выбрасывал великолепные наброски. Он ценил не столько результат, сколько сам творческий труд, процесс, момент художественного озарения. Широко образованный, знавший несколько европейских языков, всегда аккуратно и даже щегольски одетый, вежливый и тактичный, хотя иногда и способный взглянуть на собеседника свысока, Врубель при этом почти всю жизнь бедствовал, иногда оставаясь с пятью копейками в кармане или с трудом перебиваясь малым вознаграждением, получаемым за уроки рисования. Он болезненно ощущал несправедливость, но специально не искал успеха, его не интересовали художнические дела, он даже не ходил на выставки. Но при этом уязвленное самолюбие заставляло его подчас бросать обидные слова в лицо своим друзьям-художникам, которые прощали своего друга, истолковывая его слова как причуды больного гения. Из жизни своей Врубель сам творил легенду. Это черта, исконно присущая романтической личности. Он жаждал свершений, сильных впечатлений, больших событий. Внутренняя жизнь, полная конфликтов, потрясений, словно сотрясала его внешнюю жизнь. Круги, расходившиеся от его внутреннего напряжения, достигали не только всех обыденных обстоятельств бытия, но проникали в плоть каждого произведения. Рукой художника как бы водила его внутренняя боль, его душевная борьба. Движение руки становилось прямым выражением душевного движения.

В самом характере искусства Врубеля, в системе его художественного мышления можно найти многочисленные проявления романтической концепции художественного творчества. Врубель был едва ли не первым среди деятелей русской художественной культуры, кто начал движение к символизму. В конце XIX в. художественная культура России переживала период формирования нового стиля (в России он получил название «модерн»). Язык живописи в этом стиле приобрел ярко выраженные черты декоративности‚ твердую линейно-структурную основу и кроме этого подчинил свои открытия не только изображению, но и преображению натуры. В России Врубеля можно считать родоначальником этого стиля.

Вместе с Врубелем в русском искусстве утверждался новый тип художника — художника-универсала. Врубель писал картины и большие панно, расписывал стены храма и делал витражи, создавал иллюстрации и книжные знаки, занимался театральной декорацией и прикладным искусством, скульптурой и архитектурой, даже делал в Талашкине (имении княгини Тенишевой) эскизы гребешков и росписи на балалайках.

Голова демона (раскрашенный гипс) (1890)

Голва ливийского льва (горельеф маска) (1892)

Садко (эскиз блюда, майолика) (1899)

Михаил Александрович Врубель (1856-1910 гг.) родился в семье военного и провел свое детство в разных городах — в Омске, Астрахани, Петербурге, Саратове, Одессе. Окончив сначала классическую гимназию, 5 лет он проучился на юридическом факультете Петербургского университета и лишь потом — в 1880 г. — поступил в Академию художеств. В доакадемические годы в нем уже пробудился интерес к искусству, выявившись в некоторых рисунках, свидетельствующих о необычности его таланта. В Академии счастье улыбнулось Врубелю — он попал в поле зрения П.П.Чистякова, воспитавшего чуть ли не всех лучших живописцев последней трети XIX в. Между тем Врубелю не удалось окончить Академию. Он был призван А.В.Праховым, историком искусств и археологом, руководившим в то время росписью Владимирского собора‚ к деятельности в Киеве в качестве художника-монументалиста.

Пять лет (1884-1889 гг.) Врубель провел в Киеве, изредка выезжая оттуда, в частности в Италию. В Киеве Врубель ярко проявляет себя в монументальной и станковой живописи и в графике. Уже тогда складывается его образная и живописная система, уже тогда он открывает в себе тягу к символическим категориям, а в искусстве своем заковывает принцип нового стиля.

В академические годы творчество художника естественно разделилось на две линии — одна вела к академическим традиционным образам (например, «Пирующие римляне»), а другая стимулировала самостоятельное творчество: он рисовал акварелью портреты знакомых, писал акварельную композицию в собственной мастерской (он делил ее со своими друзьями Серовым и Дервизом). Затем начал писать картину, которую не закончил («Гамлет и Офелия») и к сюжету которой вернулся через пять лет.

Автопортрет (1882)

Пирующие римляне (1883)

Гамлет и Офелия (1884)

Больших успехов эти опыты не принесли. Зато в те годы вырабатывалась художническая позиция Врубеля. Вместе с друзьями он испытал сначала влияние Репина, пользовался его советами. Но его творческий темперамент не позволил ему остаться в рамках творческих установок, характерных для старших передвижников. В серьезной, вдумчивой работе акварелью над портретами и композициями Врубель искал то, что называл «любовной беседой с натурой». Эта позиция раскрыла перед художником новый путь.

Реальные плоды этот новый путь начал давать во время работы в Кирилловской церкви в Киеве, где Врубелю надлежало подновить старые фреоновые росписи XII в. и местами создать новые композиции; художник один на один встретился с огромными поверхностями стен и потолков. Он воспроизвел главную сцену своей росписи «Сошествие Святого Духа» на своде хор без картонов, по маленькому эскизу, действуя как старый мастер, неведомо откуда обретая уверенность и силу ренессансного художника. Врубеля волновал в то время византийский стиль; он видел его главную черту в соблюдении плоскости, на которой нанесено изображение, поэтому придавал особое значение рисунку, ритму складок, общей орнаментации поверхности. Он стремился проникнуть в существо старого стиля, но вместе с тем осовременивал своих героев. Лучше всего художник сумел интерпретировать средневековое наследие в сцене «Надгробный плач», где главным образным средством стали мягкие ритмы и плавные линии.

Богоматерь с младенцем. Кирилловская церковь. Киев (1885)

Сошествие Святого Духа

Вслед за первым монументальным опытом должен был последовать второй. В Киеве заканчивалось строительство большого Владимирского собора, который должен был быть расписан. Для этих росписей приглашаются уже опытные мастера — Виктор Васнецов и художники академического направления братья Сведомские и Нотарбинский. Врубель по предложению Прахова тоже начал работать над эскизами. Но они получились такими необычными, что испугали заказчиков. Единственное, что из эскизов Врубеля было осуществлено, это проекты его орнаментов, составленные из элементов органического мира цветов, листьев, птиц, женских ликов. Врубелевские орнаменты чрезвычайно типичны для стиля модерн — гнутые линии, переплетающиеся стебли растений, рассыпанные блестки павлиньих перьев.

Воскресение. Эскиз росписи Владимирского собора. Киев

Сам Врубель с большим вниманием относился к своим орнаментам, но гораздо большие надежды он возлагал на сюжетные композиции. Более всего он работал над двумя сюжетами — «Надгробный плач» и «Воскресение» (1887). Эскиз «Надгробный плач», выполненном черной акварелью, фиксирующий замершее, остановившееся движение Богоматери над телом Христа, очищенный от деталей, конкретных примет пространства и времени, этот эскиз воплощает вечную тему смерти. Трагическое чувство освобождается от перенапряжения. Фигуры словно парят в безвоздушном пространстве. Их бесплотность подчеркнута холодным светом, преображающим сцену.

Надгробный плач

Надгробный плач (вариант)

Интерес к мистическому свету, преображающему реальность, проявился во всем творчестве Врубеля 80-х гг. В Киеве складывается вся художественная система Врубеля. В графических автопортретах того времени, в рисунках, запечатлевающих обыденные сцены реальной жизни, свет действует как средство драматизации художественного образа. Иногда, как кажется, он имеет реальный источник, иногда, льется неведомо откуда, произвольно выхватывая предметы или части фигур.

Портрет старушки Кнорре за вязанием (1883)

Натюрморт. Ткани (1884)

Сальери всыпает яд в бокал Моцарта (1884)

Тогда же у Врубеля складываются и другие средства преображения реальности. Он тяготеет к орнаментальной структуре своих произведений, что проявляется как в живописи, так и в графике. Одной из первых полноценных и завершенных живописных работ Врубеля стала «Девочка на фоне персидского ковра» (1886). Ради красоты орнаментального начала Врубель прибегает к постановочности сцены. Моделью художника была выбрана дочь владельца антикварной лавки. Врубеля привлекла пестрота ковра, яркость платья, сама обстановка антикварной лавки с ее магической притягательностью старинных вещей.

Девочка на фоне персидского ковра (1886)

По-своему складывается орнаментализм в графике. Врубель сразу же начал рисовать своеобразно. В его задачу входило не только изображение предмета или фигуры, но и организация плоскости листа, сведение этих элементов в определенную структуру. Главным достижением этой структуры становилось ритмическое повторение определенных графических элементов — параллельных штрихов, заштрихованных плоскостей, запятых. Орнамент при этом не вступал в противоречие с предметным изображением.

В 80-е гг. Врубелю не так часто приходилось работать над картинами, выполненными масляными красками, то есть в той технике, в которой ему предстояло создать в будущем большинство своих шедевров. Но уже, тогда у него зародились замыслы будущих программных живописных произведений, уже тогда эти замыслы формировались мучительно и сложно. Он работает над образом Христа, многие годы вынашивает образ Демона, берется за картину о нем, пишет и неоднократно ее переделывает. Наконец, в конце десятилетия возвращается к «Гамлету и Офелии», делая при этом Гамлета родным братом своего пока еще не состоявшегося Демона. С такими мыслями он входит в самое значительное десятилетие своего творчества — в 90-е гг.

Гамлет и Офелия (1888)

С 1889 по 1902 гг. врубелевское творчество переживает высший расцвет, пору своей зрелости. Именно это время было отпущено судьбой для того, чтобы развернулся полностью талант художника. В 1902 г. пришла болезнь, и Врубель от активного творчества должен был отойти, хотя некоторые его графические работы достигали высокого совершенства. Именно в 90-е гг. проявился универсализм художника. Тогда же реализовалась тема Демона, почти всю жизнь сопровождавшая Врубеля.

Первый «Демон» был закончен в 1890 г. Он стал центральным произведением художника, собрав в себе все то, что уже было сделано прежде, и наметив пути вперед. Врубель позиционирует своего героя как выразителя демонического начала и вместе с тем подчеркивает сложность своего Демона -дух, соединяющий в себе мужской и женский облик. Врубелевский демонизм - это демонизм в смягченной форме, вне крайностей индивидуализма, с оттенком того всеобщего страдания за людей, которое красной нитью проходит через всю русскую культуру XIX в. В этой картине Врубель выступает как символист. Содержание его символа невозможно определить с исчерпывающей точностью. Он чрезвычайно сложен и многогранен. Его нельзя свести к каким-то определенным категориям — томлению или жажде красоты, к тоске или отверженности. Образ не может быть исчерпан, он остается открытым. «Демон» дает зрителю возможность теряться в догадках, расширяя в своем представлении содержание образа до беспредельности.

Демон сидящий (1890)

Это исчезновение конкретной единичности идеи, привязанности к определенному жизненному факту определяет установку художника на условный образ и художественный язык. Врубель отказывается от непосредственного восприятия натуры, от фиксации движения окружающего мира — он ищет нечто постоянное, не подверженное мгновенному изменению. Демон замер в позе ожидания и созерцания. Это состояние неподвижности может продлиться долго. Оно как бы входит в замысел художника, избавляет его от описания конкретных условий пространства и времени. Врубель не изображает, а создает, строит, конструирует. Он помещает фигуру в пространстве таким образом, что в картине создается равновесие между фигурой и окружением, между передним планом и глубиной. Мощный, словно вырубленный из твердого материала торс Демона располагается посередине. Он отделяет друг от друга равные части — огромные неземные цветы, занимающие справа всю плоскость картины, и небесное пространство, открывающееся слева — для Врубеля все части мира однородны. Художник работает широким мазком, часто он предпочитает мастихин кисти: мазок превращается в цветовую плоскость, цветовые пятна, ложащиеся на поверхность, уподобляются мозаичным камням. Общий красочный строй соответствует не реальному состоянию природы, а состоянию человеческой души: серые, лиловые, синие выражают меланхолию, душевное томление.

Голова демона

Голова демона на фоне гор

Демон и ангел с душой Тамары

Демон летящий

Демон летящий

Демон смотрящий

Демон у ворот монастыря

Демон у стен монастыря

Демон, смотрящий в долину

Демон, смотрящий на танец Тамары

Свидание Тамары и Демона

Тамара в гробу

Тамара и демон

Вслед за первым живописным «Демоном» в 1891-1892 гг. появилась серия рисунков к произведениям Лермонтова, и в частности к поэме «Демон». Лучшими рисунками к поэме оказались листы «Несется конь быстрее лани» и один из вариантов «Тамара в гробу». В последнем собралась вся нежность художника к человеческому существу, его сострадание. В первом рисунке, выполненном акварелью, всеми средствами подчеркнут стремительный бег коня с мертвым всадником в седле. Бегущие друг за другом: пятна акварели, граненые формы фигур, разрезающих воздух, вихрь мазков, — таков язык Врубеля в этом рисунке.

Иллюстрация «Князь Гвидон и Царевна-Лебедь» (1890-е)

Иллюстрация «Григорий Печорин на диване» (Роман М.Ю.Лермонтова «Герой нашего времени»)

Иллюстрация к поэме М.Ю.Лермонтова «Измаил-Бей»

Иллюстрация «Дуэль Печорина с Грушницким» (Роман М.Ю.Лермонтова «Герой нашего времени»)

Иллюстрация к стихотворению М.Ю.Лермонтова «Журналист, читатель и писатель»

Иллюстрация к стихотворению М.Ю.Лермонтова «Русалка» (» Русалка плыла по реке голубой, озаряема полной луной…»)

«Демон поверженный» (1902) — последнее законченное полотно Врубеля — завершает его «демониану». Герой художника гибнет — не в бессмысленной и холодной борьбе с жизнью и смертью, а в борьбе неравной. Это не борьба добра и зла. Это борьба с судьбой, угнетающей личность, в конце концов убивающей ее. Герой сопротивляется до конца. Образ его смерти — и реквием, и своеобразный гимн сопротивлению. В этом гимне что-то торжественное, возвышающее. Сам Врубель называл свою картину иконой. В «Демоне поверженном» вполне определенно выявлен тот принцип стиля модерн, который можно охарактеризовать как орнаментальность. Взор зрителя движется по поверхности картины (а не в глубину), постигая ритм повторяющихся линий и пятен, что типично для целого ряда картин и панно художника: для «Венеции» (1893), в которой мотив великолепного шествия дает повод для сопоставления на плоскости голов, фигур, роскошных одеяний, для «Богатыря» (1898), где растительные формы, фигуры богатыря и коня сплетаются в клубящемся ритме, для панно, посвященных Фаусту (1896), где ритмы организованы остроугольными формами, колючими и иглообразными, для ряда графических произведений. В «Демоне поверженном» соединяется реальное и фантастическое, реальность преодолевается деформацией фигуры. Поверженный герой изогнут, поломан; его тело утопает в фантастических перьях, напоминающих скорее бутафорию, чем живое проявление природы. Рядом с этим условным миром разломанной красоты в картине присутствуют совершенно реальные детали пейзажа — горные вершины писались художником по фотографии.

Демон поверженный (1902)

Демон летящий (1899)

Венеция (Декоративное панно) (1893)

Богатырь (Декоративное панно) (1898)

Полет Фауста и Мефистофеля (1896)

Гадалка (1895)

В иных случаях натурное начало преобладает, тогда фантастическое художник выискивает в самом объекте - например в пророчице, разгадывающей будущее людей («Гадалка» (1895). Но образный строй все равно остается метафорическим. Как паутиной времени, покрыт этот холст серовато-лиловым флером, сквозь который, как драгоценные камни, пробиваются сияющие внутренним светом предметы.

Панно «Испания» (1894), казалось бы, приближает нас к бытовой ситуации. Но художник не растворяет образы в бытовизме. Напротив он напрягает их. Этому напряжению соответствует и композиционная логика картины, в которой живописная плоскость борется со стремительным движением в глубину, выраженным преувеличенным сокращением предметов первого плана.

Испания (1894)

Врубелевские произведения озарены чем-то необычайным — даже тогда, когда художник не выбирает своим предметом заведомо возвышенные мотивы и ситуации. Картина «К ночи» (1900) может служить в этом отношении прекрасным примером. Художник обращается к сцене ночного, которая в сельской является обыденностью. Из этой сцены он извлекает нечто таинственное, почти мистическое. Горят прекрасные цветы чертополоха. Они зажигают ночной пейзаж причудливыми отблесками. Настороженно и тревожно переступают с ноги на ногу кони, пасущиеся неподалеку. Врубель одушевляет природу, он наделяет волей цветы, сообщая им способность чувствовать, воздействовать на людей своей завораживающей магией.

К ночи (1900)

Цветы были излюбленным объектом художника: он пристально вглядывался в сложную конструкцию цветка, создавая свои карандашные этюды. Цветы часто фигурируют и в картинах мастера. Иногда это «цветы зла», иногда образы неподвластной человеку стихии. В картине «Сирень» (1900) зритель особенно остро ощущает стихию цветения, рост куста, запах, идущий от цветов, дурманящий и терпкий. Загадочная фигура девушки, слоimg style=div style=laquo;Демоне поверженномp style= border=вно сросшейся с кустом сирени, усиливает идею слияния одушевленного и неодушевленного, переплетения форм того и другого. Из этих переплетений рождаются у Врубеля персонажи, весьма типичные для европейского символизма и модерна, — полулюди-полуживотные, полулюди-полурастения: «Царевна-Лебедь» (1900), пришедшая на холст из оперы Римскогtext-align: center;div style= 0text-align: center;о-Корсакова, две молодые женщины, словно вырастающие из спирали «Жемчужина» (1904), «Богатырь» с его огромным конем, растущим из земли, как травы и кусты. Все здесь подвержено метаморфозам. Одна из центральных картин, в которых эта тенденция проявилась особенно последовательно — «Пан» (1899). Превращая античного пана в русского лешего, Врубель изображает его с цевницей в руке, как бы вырастающего из земли, торчащего, как замшелый пень. Глаза его светятся, как звезды, уравновешивая своим сиянием свет, льющийся от месяца, половина серпа которого уже зашла за горизонт.

Царевна-Лебедь (1900)

Жемчужина (1904)

Даже в портрете Врубель подвергает модель разного рода уподоблениям. Портрет жены Н.И.Забелы-Врубель (1898), казалось бы, целиком построен на передаче первого впечатления от натуры. Он написан легко, пленэрно. Но, создавая образ женщины, полный обаяния и красоты, живописец и здесь уподобляет ее фигуру и голову какому-то цветку, распускающему свои пышные лепестки навстречу солнечному свету.

Портрет артистки Н. И. Забелы-Врубель, жены художника, в летнем туалете Empire, исполненном по замыслу художника (1898)

Чаще всего, создавая портрет, Врубель подходил к модели с уже заранее сложившейся идеей, вкладывал в эту модель собственные черты. Это чувствуется в портретах 1897 г. — К.Д.Арцыбушева, С.И.Мамонтова. В характере последнего художник подчеркнул демонизм, мятущуюся страсть. Интересно живописно-пластическое решение, с помощью которого художник воплотил свои идеи. Он словно сжал пространством фигуру Мамонтова, пригвоздил ее к плоскости. Намеренно выделив белое пятно манишки, художник «поставил» его на острие треугольника, тем самым заставив шататься и придав композиции неустойчивый, динамический характер. Чередование света и тени еще более усилило эту динамику. Рядом с портретом Мамонтова можно поставить последнее произведение Врубеля - графическое изображение Валерия Брюсова (1906), нарисованное углем и сангиной. Созданный художником образ ярко выражает представление мастера о поэте как о пророке и носителе истины. В портрете достигнута необычайная конструктивность рисунка.

Портрет К.Д.Арцыбушева (1897)

Портрет Саввы Мамонтова (1897)

Портрет Т.С. Любатович в роли Кармен (1895)

Царевна Волхова (Н.И. Забела) (1897)

Дама в лиловом. Портрет Н.И. Забелы Врубель (1900-е)

С 1903 г. Врубель занимается только графикой: в больницах невозможно было писать красками, а краткие промежутки между лечениями также не способствовали этим занятиям. Поздние рисунки относятся к разным жанрам. Через окно лечебницы художник рисовал пейзажи. Больные, санитары позировали ему, и тогда возникали портреты-зарисовки. Иногда получались целые сцены — играющие в шахматы, беседующие. Часто художник изображал окружающие предметы, и тогда возникали натюрморты: графин, стакан, простыня, платок и т.д. Врубель видит простые предметы как некую одушевленную плоть вещей. При этом не прибегает ни к деформации предметного мира, метафора возникает сама собой. При взгляде на смятую простыню или висящее платье, формы которого прослежены с невероятной тщательностью, возникают ассоциации, смысл которых выходит далеко за пределы самого предмета. Чувствуется желание художника постичь сокровенную суть самых простых вещей, узнать их первородное естество.

Кровать (1903-1904)

Кампанулы (1904-1905)

В это же время в графике создаются и образы иного характера: Врубель обращается к теме пророка. Начинается это с попытки сделать иллюстрации к «Пророку» А.С.Пушкина еще в 90-х гг. Затем эта тема как бы отчленяется, приобретая самостоятельность. «Пророк» заменяет «Демона».

Одна из вершин творчества Врубеля — его поздние графические автопортреты, выполненные в 1904-1905 гг. Когда не было моделей, он рисовал себя. В этих рисунках была заключена целая программа. Автопортреты не лишены известной доли самолюбования. Но если внимательно приглядеться, можно заметить, что в каждом автопортрете содержится немой вопрос или упрек, недоумение перед лицом неразрешимых жизненных проблем, боль, скрытое отчаяние или мужественное смирение. Все эти чувства скрыты некоей формой отчуждения. Но стоит лишь проникнуть сквозь него в глубину, как перед глазами раскроется потрясающий документ трудной судьбы и трагического конца. В поздних рисунках Врубеля рядом с конструктивными элементами выступают некоторые признаки экспрессионизма.

Хождение по водам (Эскиз стенной живописи) (1891)

Венеция. Мост Вздохов (1894)

Принцесса Греза (Декоративное панно) (1896)

Шестикрылый серафим (1904)

Как истинный художник «нового стиля» Врубель постоянно стремился к воплощению красоты. Он возвышал повседневность — в обыденности привычного он не находил мотивов для своего творчества. Отсюда отрицание бытового жанра, к которому почти никогда не обращался художник, интерес к Демону и Пророку, Фаусту и Гамлету. Среди «моделей» художника мы находим прекрасные, извечно ценные предметы — ковры, раковины, великолепные платья, редкие цветы — азалии или компанулы. Культ красоты был своего рода религией для многих людей того поколения. Художник-творец упивался этой красотой, поднимаясь к вершинам творческого экстаза. И падения с этих вершин были сопряжены с отчаянием, тоской и меланхолией. Жизнь художника проходила между этими двумя крайностями. Красота нередко оказывалась эфемерной; падение отрезвляло, но от этой трезвости хотелось воспарить еще выше. В конце жизни Врубель упрекал себя за то, что где-то преступал нравственную границу. Но сам по себе этот укор был свидетелем истинной нравственности художника.

Страстная любовь к природе помогает художнику передать ее красоту. Пышные гроздья врубелевской "Сирени" (1900, ГТГ), вспыхивая лиловым огнем, живут, дышат, благоухают в сиянии звездной ночи. Один из современников Врубеля писал: "Природа ослепила его... за то, что он слишком пристально вглядывался в ее тайны".

Наряду с эпическими темами Врубель на протяжении 90-х годов работает над образом Демона. В одном из писем к отцу высказано представление художника о Демоне: "Демон - дух не столько злобный, сколько страдающий и скорбный, при всем этом дух властный, величавый ". Первая попытка решить эту тему относится к 1885 году, однако работа была уничтожена Врубелем.

В картине "Демон сидящий" (1890, ГТГ) юный титан изображен в лучах заката на вершине скалы. Могучее прекрасное тело словно не умещается в раме, заломлены руки, трогательно прекрасно лицо, в глазах нечеловеческая скорбь. "Демон" Врубеля - соединение противоречий: красота, величие, сила и в то же время скованность, беспомощность, тоска; его окружает сказочно-прекрасный, но окаменевший, холодный мир. В колорите картины - контрасты. Холодный лиловый цвет "борется" с теплым оранжево-золотистым. Скалы, цветы, фигура написаны по-особому, по-врубелевски: художник как бы рассекает форму на отдельные грани и создается впечатление, что мир соткан из глыб драгоценностей. Рождается ощущение первозданности.

Мысля фантастическими образами, Врубель тесно связан с окружающей жизнью, его Демон глубоко современен, в нем отразились не только личные душевные переживания художника, но сама эпоха с ее контрастами и противоречиями. Как писал А. Блок : "Демон Врубеля символ нашего времени, ни ночь, ни день, ни мрак, ни свет ".

В 1891 году к юбилейному изданию сочинений Лермонтова под редакцией Кончаловского Врубель выполнил иллюстрации, из тридцати - половина относилась к "Демону". Эти иллюстрации, по существу, представляют самостоятельные произведения, значительные в истории русской книжной графики, и свидетельствуют о глубоком понимании Врубелем лермонтовской поэзии. Особенно примечательна акварель "Голова Демона". Она подлинно монументальна. На фоне каменистых заснеженных вершин - голова с шапкой черных кудрей. Бледное лицо, запекшиеся, словно опаленные внутренним огнем, губы, горящие глаза с пронизывающим взглядом, с выражением нестерпимой муки. В этом взгляде - жажда "познанья и свободы", мятежный дух сомнения.

Через несколько лет Врубель пишет "Демона летящего" (1899, ГРМ). Образ пронизан предчувствием гибели, обреченности. Колорит картины мрачен.

И, наконец, к 1901-1902 годам относится последняя картина - "Демон поверженный", над ней Врубель работал напряженно и мучительно. А. Бенуа вспоминает, что картина была уже на выставке "Мира искусства", а Врубель все еще продолжал переписывать лицо Демона, менял колорит.

Разбитое, деформированное тело Демона с изломанными крыльями распростерто в ущелье, гневом горят глаза. Мир погружается в сумрак, последний луч вспыхивает на венце Демона, на вершинах гор. Мятежный дух низвергнут, но не сломлен.

Современники видели в этом образе протестующее начало, прекрасного непокоренного человека. Вспоминаются слова А. Блока : "Что мгновенные бессилья! Время - легкий дым! Мы опять расплещем крылья! Снова отлетим!.." и сказанное несколько позже Шаляпиным : "И писал же он своих Демонов! Крепко, страшно, жутко и неотразимо... От Врубеля мой Демон".

Заканчивая поверженного Демона, Михаил Александрович Врубель тяжело заболел и был помещен в лечебницу. С небольшими перерывами болезнь длится до 1904 года, затем наступает непродолжительное выздоровление.

В 1904 году он едет в Петербург. Начинается последний период творчества.

В 1904 году Врубель пишет "Шестикрылого Серафима", по замыслу связанного со стихотворением Пушкина "Пророк". Могучий ангел в сверкающем радужном оперении в известной мере продолжает тему Демона, но этот образ отличается цельностью, гармоничностью.

В последние годы жизни Врубель создает один из самых нежных, хрупких образов - "Портрет Н. И. Забелы на фоне березок" (1904, ГРМ). К этому же времени относятся интересные автопортреты. С 1905 года художник находится в лечебнице постоянно, но продолжает работать, проявляя себя как блестящий рисовальщик. Он рисует сцены больничного быта, портреты врачей, пейзажи. Рисунки, выполненные в разной манере, отличаются меткой наблюдательностью, большой эмоциональностью. Доктор Усольцев, лечивший Врубеля, пишет: "Это был художник-творец всем своим существом, до самых глубоких тайников психической личности. Он творил всегда, можно сказать, непрерывно, и творчество было для него так же "легко и так же необходимо, как дыхание. Пока жив человек, он все дышит, пока дышал Врубель - он все творил ".

За несколько лет до смерти Врубель начал работать над портретом В. Брюсова (1906, ГРМ). Некоторое время спустя Брюсов писал, что всю жизнь старался быть похожим на этот портрет. Врубель не успел завершить эту работу, в 1906 году художник ослеп. Трагически переживает он страшный удар, в тяжелой больничной обстановке мечтает о синеве неба над темными полями, о перламутровых красках весны. Единственным утешением оставалась музыка. Умер Врубель 1 апреля 1910 года.

Создавая трагические образы, художник воплощал в них светлое благородное начало. Борьба света и тьмы - вот содержание большинства работ Врубеля. Об этом поэтически сказал А. Блок над могилой художника: "Врубель пришел к нам как вестник, что в лиловую ночь вкраплено золото ясного вечера. Он оставил нам своих Демонов, как заклинателей против лилового зла, против ночи. Перед тем, что Врубель и ему подобные приоткрывают человечеству раз в столетие, я умею лишь трепетать "

Использованы материалы статьи Федоровой Н.А.. из книги: Дмитриенко А.Ф., Кузнецова Э.В., Петрова О.Ф., Федорова Н.А. 50 кратких биографий мастеров русского искусства. Ленинград, 1971 г.

Монография о Врубеле. Незамеченные шедевры

Девочка на фоне персидского ковра, 1886

» Первая » Вторая » Третья » Четверт » Пятая » Шестая » Седьмая » Восьмая » Девятая » Десятая » Одиннад » Двенадц » Тринадц » Четырнад » Пятнадц » Шестнад » Семнадц » Восемна » Девятнад » Двадцать » Дв.первая » Дв.вторая » Дв.третья » Дв.четверт » Дв.пятая » Дв.шестая » Дв.седьма » Дв.восьма » Дв.девять » Тридцать » Тр.первая » Тр.вторая » Тр.третья » Тр.четвер » Тр.пятая » Тр.шестая » Тр.седьмая

Поездка в Венецию была предпринята для написания заказанных иконостасных образов - Христа, богоматери и святых - Кирилла и Афанасия. Прахов решил, что Врубелю лучше работать над ними не в Киеве, а в Венеции, городе-музее, где перед глазами будет собор св. Марка с его знаменитыми мозаиками, мозаики XII века в Торчелло и полотна прославленных венецианских колористов.
Врубель провел в Венеции около полугода. Оттуда писал сестре: «Перелистываю свою Венецию (в которой сижу безвыездно, потому что заказ на тяжелых цинковых досках, с которыми не раскатишься), как полезную специальную книгу, а не как поэтический вымысел. Что нахожу в ней - то интересно только моей палитре». Больше всего заинтересовали его палитру не корифеи Высокого Возрождения - Тициан, Веронезе,- а их предшественники, мастера кватроченто (XV век), теснее связанные со средневековой традицией,- Карпаччо, Чима да Конельяно и, особенно, Джованни Беллини. Влияние венецианского кватроченто сказалось в исполненных Врубелем монументальных иконах с фигурами в полный рост. Первый биограф Врубеля А.П.Иванов писал о них: «Пластическая музыка этих икон построена в величавых и ясных ладах Дж.Беллини и Карпаччо, а в глубине ее, как доминанта в органном пункте, звучит красочное волшебство мозаик Сан Марко».
Венеция много дала Врубелю и стала важной вехой в его творческом развитии: если встреча с византийским искусством обогатила его понимание формы и возвысила его экспрессию, то венецианская живопись пробудила колористический дар. И все же он нетерпеливо ждал возвращения. С ним происходило то, что часто бывает с людьми, оказавшимися на длительный срок за пределами родины: только тогда чувствуют всю силу ее притяжения. Сохранилось письмо художника из Венеции к его товарищу по Академии В.Е.Савинскому, где он с явным напряжением мысли силится изложить новые и важные для него выводы, к которым пришел в Италии. Он говорит, что здесь, то есть в Италии, можно учиться, а творить - только на родной почве; что творить - значит чувствовать, а чувствовать - значит «забыть, что ты художник, и обрадоваться тому, что ты прежде всего человек». «...Сколько у нас красоты на Руси!» - такое восклицание вырывается у Врубеля впервые. Прежде он был, казалось, довольно равнодушен к «родной почве»: она была чем-то само собой разумеющимся, незамечаемым, замыслы черпались из всемирных источников: античность, Гамлет, Фауст... И только теперь, за границей, возникают у него настроения и мысли, которые потом привели к поэтической интерпретации русских сказок и русской природы.

Была и еще причина, почему Врубелю хотелось поскорее вернуться в Киев. Он был влюблен в жену Прахова Эмилию Львовну, о чем несколько раз, не называя имени, таинственно намекал в письмах к сестре: это было его сокровенное «душевное дело».
Еще до отъезда за границу он несколько раз рисовал Э.Л.Прахову - ее лицо послужило ему прообразом для лика богоматери. Портретное сходство сохранилось и в самой иконе, но там оно приглушено; более явно - в двух карандашных эскизах головы богоматери. Удивительное лицо глядит с этих рисунков: скорее некрасивое, чем красивое, бесконечно трогательное лицо странницы - плат до бровей, как бы припухший рот, расширенные круглые светлые глаза как будто созерцают что-то, другим неведомое.
Из четырех иконостасных образов богоматерь удалась художнику особенно. Это один из его несомненных шедевров. Написана она на золотом фоне, в одеянии глубоких, бархатистых темно-красных тонов, подушка на престоле шита жемчугом, у подножия - нежные белые розы. Богоматерь держит младенца на коленях, но не склоняется к нему, а сидит выпрямившись и смотрит перед собой печальным вещим взором. В чертах и выражении лица мелькает какое-то сходство с типом русской крестьянки, вроде тех многотерпеливых женских лиц, что встречаются на картинах Сурикова.
Впервые почувствованная любовь к родине, первая возвышенная любовь к женщине одухотворили этот образ, приблизили его к человеческому сердцу.
Вернувшись из Венеции, Врубель метался. Он словно не находил себе места - то принимал решение уехать из Киева (и действительно на несколько месяцев уезжал в Одессу), то возвращался опять; его потянуло к хмельному «кубку жизни», он бурно увлекался какой-то заезжей танцовщицей, много пил, жил неустроенно, лихорадочно, а к тому же еще и жестоко бедствовал, так как денег не было, отношения же с Праховым стали более холодными и далекими.
Отец художника был в тревоге: сыну уже тридцать лет, университетское образование, художественное образование, «таланту бездна», а между тем ни имени, ни обеспеченного положения - ни кола, ни двора. На настойчивые приглашения приехать и пожить дома (семья жила тогда в Харькове) ничего не отвечает. Осенью 1886 года А.М.Врубель сам приехал в Киев проведать сына, и его опасения подтвердились: «Миша здоров (по его словам), но на вид худ и бледен. С вокзала я отправился прямо к нему и был опечален его комнаткой и обстановкой. Вообрази, ни одного стола, ни одного стула. Вся меблировка два простых табурета и кровать. Ни теплого одеяла, ни теплого пальто , ни платья, кроме того, которое на нем (засаленный сюртук и вытертые панталоны), я не видал. Может быть, в закладе... Больно, горько до слез... мне было все это видеть. Ведь столько блестящих надежд!»

Нет прямых свидетельств душевного состояния художника в то время - он не любил откровенничать, - но достаточно очевидно, что он переживал не только денежный кризис. Бедность он переносил беззаботно, отсутствие славы тоже: он знал, что раньше или позже она придет, а если не придет - что с того? Любовь, зашедшая в тупик, - вот это было серьезно. Но и не только это. Его посещали глубокие смятения, которые он делил со своей эпохой, хотя ближайшие причины, может быть, и были интимными и личными. Врубель рано испытал то, что через два десятилетия Блок называл «наплывом лиловых миров», лилового мрака, одолевающего золотой свет. В нем поднимался богоборческий бунт. Два года Врубель работал для церкви, в атмосфере религиозности, которая так же мало согласовывалась с окружающим, как мало совпадала с идеалом богоматери светская дама Эмилия Прахова. И впервые стал искушать Врубеля и завладевать его воображением сумрачный образ богоборца - Демона.
Он как раз и работал над «Демоном», когда неожиданно приехал отец. Отец описывал неоконченное полотно в том же письме, говоря, что Демон показался ему «злою, чувственною, отталкивающей пожилой женщиной». Никаких следов киевского «Демона» до нас не дошло - художник его уничтожил, все ныне известные «Демоны» сделаны значительно позже. Но замысел и начало относятся к киевскому периоду.
Одновременно Врубель работал тогда и над другими вещами, по заказу киевского мецената И.Н.Терещенко. Они обнаруживают тягу к востоку - цветистому, волшебному, пряному. Для Терещенко Врубель взялся написать картину «Восточная сказка», но сделал только эскиз акварелью, да и тот порвал, когда Э.Л.Прахова отказалась принять его в подарок. Потом, впрочем, он склеил разорванный лист, который доныне составляет гордость Киевского музея русского искусства. Эта большая акварель поразительна. С первого взгляда трудно разобрать, что изображено: глаз ослепляет переливающаяся мозаика драгоценных частиц, озаренных вспышками голубоватого фосфорического света, как если бы мы действительно вошли в пещеру, сокровищ из «Тысячи и одной ночи». Но вот глаз привыкает и начинает различать внутренность шатра персидского принца, устилающие его ковры, самого принца и его одалисок. Фигуры полны чувства и поэзии: принц, приподнявшись на ложе, задумчивым и тяжелым взором смотрит на стоящую перед ним с опущенными глазами прекрасную девушку.

продолжение .....

Монография о Врубеле. Киев. Встреча с древностью

Девочка на фоне персидского ковра, 1886

» Первая » Вторая » Третья » Четверт » Пятая » Шестая » Седьмая » Восьмая » Девятая » Десятая » Одиннад » Двенадц » Тринадц » Четырнад » Пятнадц » Шестнад » Семнадц » Восемна » Девятнад » Двадцать » Дв.первая » Дв.вторая » Дв.третья » Дв.четверт » Дв.пятая » Дв.шестая » Дв.седьма » Дв.восьма » Дв.девять » Тридцать » Тр.первая » Тр.вторая » Тр.третья » Тр.четвер » Тр.пятая » Тр.шестая » Тр.седьмая

Художник Л.Ковальский, в то время ученик киевской рисовальной школы, рассказывал впоследствии, как он впервые встретился с Врубелем вскоре после прибытия того в Киев. Ковальский расположился писать этюд на высоком холме с видом на Днепр и дальние луга. «Тишина вечера, полное отсутствие кого бы то ни было, только кроме ласточек, которые кружились и щебетали в воздухе. Я в спокойствии созерцания изображал, как умел, свой 30-верстный пейзаж, но тихие шаги, а потом устремленный взгляд заставил меня повернуться. Зрелище было более чем необыкновенное: на фоне примитивных холмов Кирилловского за моей спиной стоял белокурый, почти белый блондин, молодой, с очень характерной головой, маленькие усики тоже почти белые. Невысокого роста, очень пропорционального сложения, одет... вот это-то в то время и могло меня более всего поразить... весь в черный бархатный костюм, в чулках, коротких панталонах и штиблетах. Так в Киеве никто не одевался, и это-то и произвело на меня должное впечатление. В общем, это был молодой венецианец с картины Тинторетто или Тициана, но это я узнал много лет спустя, когда был в Венеции. Теперь же на фоне кирилловских холмов и колоссального купола синевы киевского неба появление этой контрастной, с светлыми волосами, одетой в черный бархат фигуры было более чем непонятным анахронизмом.
...Незнакомец наклонился ближе, посмотрел пристально и серьезным тоном, как будто вещь неизвестно какой важности, сказал: «А где же у вас первый план? Это вот, эти копны сена? Да ведь до них несколько верст! Так нельзя писать, это вы делаете вздор - изучать природу надо начинать от листка, от деталей, а не брать, как вы, всякую всячину и пичкать на ничтожном клочке - это какая-то энциклопедия, а не живопись. Вы не сердитесь, я это потому сказал, что вижу вашу ошибку». Посмотрел еще немного и исчез; я даже не обернулся посмотреть, я был пришиблен обидными словами, которых мне показалось очень много в его замечании, но меня все-таки занимало, что он так искренно и серьезно говорил о моей работе, на которую я смотрел как на вещь, не стоящую внимания,- меня приучили к этому в школе, там серьезно никто не смотрел ни на свою, ни на чужую работу».

Взволнованный Ковальский не стал продолжать этюд и отправился в Кирилловскую церковь повидаться со своими товарищами, которые работали над реставрацией фресок. На хорах он заметил только что встреченного незнакомца; товарищи сказали, что это художник Врубель, и показали начатое им «Сошествие святого духа», а также двух ангелов: «Врубель говорил, что здесь он ближе всего подошел к Византии».
Итак, Врубель в Киеве должен был руководить реставрацией византийских фресок XII века в Кирилловской церкви, кроме того, написать на стенах ее несколько новых фигур и композиций взамен утраченных и еще написать образа для иконостаса. Общее руководство работами принадлежало Прахову.
А.В.Прахов, в тесном общении с которым (и с его семьей) Врубель провел пять киевских лет, был известен в художественных кругах. Историк искусства, археолог, профессор Петербургского университета, он в 70-х годах активно выступал и как художественный критик в журнале «Пчела». В статьях под псевдонимом «Профан» Прахов с большим литературным блеском и темпераментом пропагандировал искусство передвижников. Одну из самых интересных его статей, посвященную Шестой передвижной выставке 1878 года (собственно, двум экспонатам - «Кочегару» Ярошенко и «Протодьякону» Репина), не пропустила цензура. Статья сохранилась в гранках, и впоследствии, уже в наши дни, ее авторство одно время ошибочно приписывали И.Н.Крамскому. Потом Прахов совершенно отошел от критической деятельности, перестал заниматься современным искусством (характерный симптом 80-х годов!) и вернулся к изучению древностей. Однако он не растерял связей с художниками, и его дом в Киеве был почти таким же открытым для них, как дома Поленова и Мамонтова в Москве. Энергичный, деятельный, еще не достигший и сорока лет, Прахов всколыхнул художественную жизнь Киева, предприняв изучение и реставрацию уникальных памятников Киевской Руси. Он же руководил внутренней отделкой нового храма - Владимирского, заложенного в 1860-х годах. О византийском стиле русские художники имели тогда довольно приблизительные представления, о технике реставрации - тоже. Кирилловские фрески находились в плохой сохранности, над их «поновлением» работала артель учеников киевской рисовальной школы, руководимой художником Н.И.Мурашко (с ним Врубель потом близко сошелся). Их малоискусными руками фрески прописывались сверху по сохранившимся контурам (по «графьям»); теперь такой способ был бы сочтен варварским. Сохранились сведения, что Врубель против него возражал, предлагая просто расчистить фрески и оставить их в нетронутом виде, но на это не согласились: храм был действующий, и полустертые фигуры святых могли бы смущать прихожан. Требовалось их дописать, сохраняя по возможности стиль XII века. Как было его сохранить? Не только ученики Мурашко, но и Врубель сам впервые встретился в Киеве с византийским искусством. На несколько месяцев он с головой ушел в изучение древностей, пользуясь, в дополнение к оригиналам Кирилловской церкви и собора св. Софии, книгами, цветными таблицами и фотографиями из богатой библиотеки Прахова. К восстановлению старых фресок по сохранившимся фрагментам он относился с большой бережностью; как вспоминал Н.А.Прахов (сын А.В.Прахова), «не выдумывал ничего от себя, а изучал постановку фигур и складки одежды по материалам, сохранившимся в других местах».
Сейчас, в середине уже не XIX, а XX столетия, Кирилловские фрески реставрированы по всем правилам современной науки, хотя большая их часть безвозвратно утрачена, и лишь некоторые куски старинной росписи в целости сохранились. Но теперь Кирилловский храм вошел в историю еще и как памятник, запечатленный гением Врубеля. Врубель написал на стенах несколько фигур ангелов, голову Христа, голову Моисея и, наконец, две самостоятельные композиции - огромное «Сошествие святого духа» на хорах и «Оплакивание» в притворе. В работе над ними художник уже не копировал старинные образцы. У него было внутреннее право не следовать букве древнего стиля - он проник в его дух.

Благородно-сдержанная экспрессия старинных мозаик и фресок прояснила собственные искания Врубеля. Экспрессия была свойственна его дарованию изначально, но в ранних вещах он сбивался на утрировку и романтические штампы. Так, в рисунке «Свидание Анны Карениной с сыном», сделанном в начале 80-х годов, Анна с преувеличенной пылкостью чуть ли не душит в объятиях ребенка. В рисунках к «Моцарту и Сальери» (1884 год) Сальери выглядит мелодраматическим злодеем. И лишь после приобщения к монументальному византийскому и древнерусскому искусству экспрессия Врубеля становится величавой - исчезает психологический нажим, появляется характерно врубелевское выражение духовной напряженности в сосредоточенном взоре огромных глаз (большие глаза - также черта византийской живописи), при позах как бы оцепеневших, скупом жесте, в атмосфере глубокой тишины. Это есть уже в «Сошествии святого духа», написанном на коробовом своде Кирилловской церкви. По евангельскому преданию, апостолам явился святой дух в виде голубя, исходившие от него языки пламени «почили на каждом из них». После этого апостолы обрели дар говорить на всех языках и проповедовать учение Христа всем народам. Как и другие евангельские сказания, сюжет «Сошествия» имел в церковном искусстве свою иконографическую схему, закрепленную многовековой традицией. Врубель следовал схеме довольно близко, пользуясь, по-видимому, миниатюрами старинных евангелий. Но в трактовке фигур и лиц он проявил себя как художник современный, как психолог. У его апостолов были живые прототипы. Раньше думали, что художник делал подготовительные этюды с душевнобольных (Кирилловский храм находился на территории психиатрической лечебницы), но это неверно: сын А.В.Прахова Н.А.Прахов называет поименно ряд лиц, которые узнаются в «Сошествии»,- киевские ученые, священники, археологи, среди них сам Адриан Викторович Прахов.
продолжение ....

Михаил Врубель. Галерея картин. Живопись

Грандиозность и поистине титаническое величие Врубеля проявилось в поразительной полифонии творчества, универсализме мастерства и оригинальности мышления. Он был одним из самых ярких художников конца XIX - начала XX века. В его жизни и творчестве соединились высочайшее мастерство и яркий индивидуализм, глубокое познание натуры и фантазия, глубочайшее знание традиций мирового искусства и врожденный дар экспериментатора. Своим творчеством он опроверг сомнения «левых» и «правых» скептиков в необходимости как школы, так и сознательного эксперимента в искусстве. Любовь к искусству всецело владела Врубелем с академических лет. В Академии он работал по двенадцать часов в день. Первые вполне самостоятельные произведения Врубеля относятся к 1884-1885 годам. Таким образом, период творческой активности Врубеля сравнительно невелик - чуть более двадцати лет. Врубель долгое время казался появившимся именно неизвестно откуда. Затруднительно казалось определить происхождение его стиля, его индивидуальной манеры. На поверхности этот индивидуальный стиль легко узнаваем: это манера трактовать видимые формы в виде мозаики мазков, кубизированная орнаментация объемной формы. Впоследствии, уже после смерти Врубеля, русские критики любили говорить о том, что именно Врубель был провозвестником кубизма.

» Первая » Вторая » Третья » Четвертая » Пятая » Шестая » Седьмая » Восьмая

Демон поверженный. 1901	Демон сидящий, 1890. Эскиз	Демон поверженный. 1902	Летящий Демон. 1899
Дама в лиловом. Портрет артистки Н.И. Забелы-Врубель. 1904	Красные цветы и листья бегонии корзине. 1886-1887	Павлин. Начало 1900-х	Восточный танец. 1887
Демон поверженный. 1902. Эскиз акварелью	Портрет К.Д.Арцыбушева. 1897	Шестикрылый серафим. 1905	Ночь в Италии. 1891
Богатырь. 1898	Гамлет и Офелия. 1884	Снегурочка. 1890-е	Шиповник. 1884
Игры наяд и тритонов	Прощание царя морского с царевной Волховой. 1899	Катанья. Сицилия. 1894	Порто-Фино. Италия. 1894

Вероятно, «Демон» был не причиной заболевания Врубеля, но стал катализатором, ускорителем: совпадение окончания картины с началом болезни едва ли случайно. Последний бешеный всплеск энергии, последнее сверхусилие - и потом изнеможение, срыв. Представим себе художника на пределе сил, упорно остающегося с глазу на глаз с «духом зла», им созданным, но уже от него отделившимся, зажившим отдельной от него жизнью; представим, как он каждое утро вступает с ним в борьбу кистью, стараясь подчинить его своей воле,- это ли не материал для трагической легенды! Тот вариант «Демона поверженного», на котором оборвался отчаянный поединок и дух художника изнемог, не принадлежит - нужно признать - к вершинам творчества Врубеля. Он страшно эффектен, конечно, и был еще более эффектен, пока не потускнели, не пожухли его краски, но С.Яремич справедливо заметил, что здесь «близка к нарушению высшая художественная сдержанность». Демон низринут в ущелье среди скал. Некогда могучие руки стали плетьми, жалко заломленными, тело деформировано, крылья разметались. Вокруг упавшего лиловый мрак и переплеснувшие голубые струи. Они затопляют его, еще немного - и закроют совсем, останется голубая гладь, довременное водное пространство, в котором отразятся горы. Дико и жалко лицо падшего с мучительно искривленным ртом, хотя в его венце еще горит розовый отблеск. Золото, сумрачно-синий, млечно-голубой, дымно-лиловый и розовый - все излюбленные цвета Врубеля - образуют здесь феерическое зрелище. Только что написанное полотно выглядело не так, как сейчас: сверкал венец, розово сияли вершины гор, искрились и мерцали перья поломанных крыл, похожие на павлиньи. Как всегда, Врубель не заботился о сохранности красок - он добавлял в краски бронзовый порошок, чтобы придать им блеск, но со временем этот порошок начинал действовать губительно, картина неузнаваемо потемнела. Но с самого начала ее цветовое решение было открыто декоративным - ему недоставало глубины и насыщенности цвета, многообразия переходов и оттенков, какое есть в лучших вещах Врубеля. «Демон поверженный» захватывает не столько своей живописью, сколько зримым воплощением трагедии художника: мы чувствуем - «здесь человек сгорел».

» Картины, часть 1 » Картины, часть 2 » Картины, часть 3 » Картины, часть 4 » Картины, часть 5

Шестикрылый серафим (Азраил). 1904