«И возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостью твоею, – вот первая заповедь!» (Марка 12:30)
Когда я размышлял над этим стихом, некоторые мысли потрясли мой разум, которые также, уверен, изменят и ваше мышление.
Итак, «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим….»
Что значит любить?
1. Любить – значит жертвовать.
Если кто – то говорит нам слова «я тебя люблю» и ничего не делает, чтобы подтвердить свои слова, мы внутри всегда понимаем что этот человек лицемерит. Если же человек любит – он жертвует время, силы, здоровье, деньги.
2. Любить – значит проводить время.
Если ты любишь человека, тебе хочется быть рядом с ним. Если тебе говорят «я люблю тебя, но я очень занят», ты чувствуешь сердцем что здесь «что то не так».
3. Любить – значит верить, доверять.
В Библии написано: «Любовь всему верит на все надеется, все прощает, все переносит». Любящий человек не сомневается – верить или не верить словам своего любимого человека.
Мы коротко разобрали, что значит любить, теперь давайте посмотрим – что значит слово «заповедь»?
1. Заповедь, это – духовная конституция христианина.
В нашей стране мы имеем высший закон – конституцию, а все остальные законы, подчиняются этой конституции. Так и в жизни христианина любые правила, принципы, традиции и т.п. – все должно быть в подчинении высшему духовному закону христианина – заповедям Христовым.
2. Заповедь, – это практическое руководство, инструкция для жизни.
Итак, что значит заповедь: «Возлюби Господа Твоего всем сердце твоим» – это наш духовный высший закон, и также – руководство для нашей практической жизни – как жить правильно, чтобы не приходилось сожалеть о неправильных решениях и поступках.
В церквях продается духовная литература, а также то что я называю «духовно – популярная литература», в которой исследуется Слово Божие но также добавляется немного психологии, современной философии, современного миропонимания. В этот же разряд отношу книги в которых предлагается не библейское учение о приоритетах. Авторы предлагают: первый приоритет – это вера в Бога, второй приоритет – забота о семье, третий приоритет – служение Богу.
Давайте рассмотрим каждый приоритет в отдельности.
Представьте себе человека, который спрашивает: «Господь, я верю в Тебя, я же правильно, хорошо делаю? Ага, хорошо Господь, а теперь я иду исполнять второй приоритет – сейчас мне нужно заботиться о семье, буду работать, буду учится, я поеду с любимой доченькой покупать ее самую модную одежду чтобы общается с ней, я буду жарить шашлык с моим сыном, чтобы ближе с ним пообщаться и провести время. И ты знаешь Господь, когда у меня появится несколько свободных минут, я сразу же прибегу для того чтобы служить тебе.» Странно звучит как-то, не правда ли?
Другой пример: Подходит ваша жена или ваш муж и говорит: «Любимая я тебя люблю, ты веришь мне?» -«Да верю!» «О спасибо, я так рад, ну я пошел, первый приоритет я выполнил, теперь иду исполнять следующий – иду заботиться о детях, и когда я закончу заботиться о детях, то обязательно вернусь к тебе, если останется минутка-вторая». Странное общение влюбленных, не правда ли?
Теперь хочу сказать еще более странную мысль, – что будет в вашем разуме, если я вам скажу что живя по этим приоритетам, вы исполняете первый приоритет вместе с бесами?!? Написано в Библии, что бесы веруют и трепещут. И вы знаете, они иногда исполняют этот приоритет лучше чем это делают сами верующие, потому что бесы не только веруют, но еще и трепещут. А что если сказать вам, что второй приоритет с вами выполняют убийцы, насильники, они ведь тоже заботятся о семьях, они тоже проводят свое время с детьми, они тоже делают что-то хорошее. И вы знаете, получается, что только на третьем приоритете верующие отличаются от бесов и грешников. К тому-же, любящий обязательно верит, а вот верующий совсем не обязательно любит Господа.
И если бы Иисус пришел на это место и сказал: «Я вам сейчас скажу самое важное, самое главное, – это исполнение заповеди «не только верь, но и возлюби Господа Бога Твоего всем сердцем своим», то, наверно, кто – то из людей поднялся бы и сказал: «Иисус ты не понимаешь, что мы живем в другом мире, у нас другая психология, время другое, жизнь другая. Нам нужно как то в эту заповедь добавить свои приоритеты и тогда все будет хорошо получатся и тогда наши семьи тоже будут в порядке.» Что на это сказал бы Иисус? Он бы, наверно, сказал: «Да, я знаю что значит слово «приоритет» и если это слово для вас значить тоже что и заповедь, тогда это хорошо, но если что-то другое чем заповедь, то это учение нужно оставить и вернуться к библейскому учению»
Возникают естественные вопросы: «А как же семья? А как же дети? А как же время с семьей проводить? А как же ежегодный семейный круиз? А как любовь к родине, любовь к искусству? Неужели это все нужно оставить ради любви к Господу?» Мне легко говорить, и я это часто говорю, – единственная причина почему я верующий, потому что я видел отца моего молящегося. И вы знаете перед тем как уйти в вечность мой отец рассказывал некоторые случаи из своей жизни. Однажды он нам рассказал, что когда он стал старшим пресвитером по Минской области, то ему было необходимо очень много ездить, и по несколько недель приходилось не быть дома. Он говорил: «Я чувствовал что отдаляюсь от семьи, и поэтому начал молиться Господу – как в этом случае правильно поступить, и Господь сказал: «Делай то к чему Я тебя призвал, о твоей семье Я позабочусь Сам». Теряюсь в догадках, – что было бы с моим отцом и что было бы со мной, если бы мой отец оставил служение и пошел со мной жарить шашлыки. Может быть мы бы хорошо провели время и может быть мой отец учил бы меня хорошим вещам, но то что реально изменило мою жизнь, это не совместное времяпровождение, которое само по себе не является чем-то плохим, а те дни, когда я вставал рано утром и слышал отца молящегося. Он молился полушепотом, но это была настолько эмоциональная молитва, и так сильно чувствовалось, что это общение настолько драгоценно для моего отца. И когда мой отец жертвовал тем временем, которое он мог уделить семье, я видел, что он это делал потому что он сильно любил Господа, а не ради своей выгоды. Горячая любовь к Господу, а не следование хорошим приоритетам – вот что меняет жизнь и окружающую обстановку человека.
Какова же вторая заповедь, которую дал Иисус? «Возлюби мужа, жену, детей, родину, работу как самого себя»?… Я знаю что сейчас в вашем сердце, – одна половина сердца кричит «да!», а вторая кричит «нет!». А как же правильно? Думаю, что Иисус бы здесь сказал: «Если ты любишь Господа всем своим сердцем и любишь ближнего твоего, то есть какого то далекого человека, с которым ты не знаком, но о котором ты узнаешь, что он нуждается в твоей помощи, то та любовь, которая есть в твоем сердце, будет как огромные потоки воды, которых будет достаточно и для ближнего и для твоего любимого человека и для твоих детей и для окружающих людей. Как написано – из чрева, изнутри потекут реки воды живой, и это то, что сверхъестественным образом будет менять и детей и жизненные обстоятельства.
Христианин, любящий Господа и любящий ближнего излучает достаточно любви, чтобы даже короткого времени, проведенного с детьми было достаточно для того, чтобы их жизнь сверхъестественным образом изменилась в лучшую сторону, что никогда не заменят часы проведенные за шашлыком верующего, но не любящего Господа отца или мать. Любящим Господа дается мудрость в управлении и семьей и финансами и своим временем и силами, таким образом, что сверхъестественным образом устраиваются те вопросы, на которые у обычных людей уходит много и времени и финансов и сил. Для меня было достаточно несколько минут проведенных с моим отцом по сравнению с теми, кто якобы любил своих детей, исполняя свои приоритеты, жаря с ними шашлыки, а их дети не увидев любви к Господу так и остались верующими, но не любящими Господа.
Некоторое время назад один из наших пасторов делился с нами своими переживаниями и говорит: «Я переживаю за своего сына, он ходит в церковь, но внутри нет огня, веры и желания.» И на одной молитве Господь сказал ему так: «Как ты будешь поступать с Моими детьми, так Я буду поступать с твоим сыном». И вы знаете у этого пастора тоже есть выбор, – он может оставить вас, свое служение и начать жарить шашлыки, чтобы учить своего сына, проводить с ним время, пытаясь повлиять, но будет ли его сын в церкви после этого гарантии нет. Но если этот пастор исполнит все то что ему сказал Господь, то Бог гарантированно исполнит свое Слово.
Когда-то Иисус спрашивал у Петра: «Любишь ли ты Меня?». У Петра после его отречения от Иисуса не было дерзновения уверенно сказать «да!», но также он и не мог сказать «нет», потому что где-то глубоко внутри он знал, что он любит Господа, а поэтому и получился такой скомканный ответ «ты знаешь Господи…» Иисус не укоряя и не упрекая за отречение говорит – не просто верь в Меня, не только говори, что любишь, но ДЕЛАЙ согласно тому во что веришь и что говоришь. А это уже не что-то абстрактное, аморфное, а конкретные действия – паси овец Моих.
Будем же любить Господа, своего ближнего и друг друга как пишет апостол Иоанн – «… не словом или языком, но делом и истиною» (1 Иоанна 3:18)
Дмитрий Силюк, магистр богословия
Ниже я привожу метания души одного верующего человека - христианина, который пытается найти в своём сердце ответ на то, какие отношения с Богом он предпочитает, ветхозаветные или новозаветные....
А.Подгорный
Новый завет мучителен для человека. Вызывающе прост, обнаженно откровенен, он - если читать внимательно - вызывает чувства, никогда не возникающие при чтении Ветхого завета. Заповеди Ветхого завета строги, упорядоченны, взвешены и подсчитаны. Заповеди Нового завета разбивают сердца. Мысли, чувства и головы разбиваются, как хрусталь от этой простоты. И кажется, проще одолеть сотни заповедей-ступеней до-Христовых времен, чем, не споткнувшись, пройти по трем ступенькам заповедей Христа. Враз пропадают перила безопасности закона, и вот - эти три простые ступеньки в небо, но... над величайшей бездной.
Иисус сказал: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.
Это - как кольцо, и оно сжимает. Оно давит, и непонятно, с чего начинать и как. Как так любить, и возможно ли это?! Бесконечное доверие Бога человеку поражает и язвит сильнее наказания, сильнее расписанности закона. Доверие, ах, это доверие Твое, как будто Ты ничему не учишься, Господи… Тысячи и тысячи раз в Библии люди отвергают Бога, тысячи и тысячи раз предают мерзейшим образом. Но вот приходит Христос и говорит: первая и главнейшая заповедь ""возлюби Господа Бога твоего всем сердцем, всей душой, всем разумением…""
…Я верю, говорит Бог, что человек может любить Меня. Я верю так неразумно, так… безумно, так… безнадежно, что иду на крест. Я верю - говорит Бог - верю до хруста костей, когда в Мои руки вгоняют гвозди. Верю до палящего над крестом солнца, до иссохших губ. До предсмертного крика… до самой смерти… верю в любовь.
Возлюби! А как это?! А что такое - всё сердце, вся душа, всё разумение мое? Возлюбить? А кто Ты и что Ты сделал для меня - Ты, бывший где-то, когда я так страдал, Ты, до Кого я так и не докричался, Ты, так равнодушно бросивший меня в трудный час? Да в Тебя еще поверить надо… о какой же любви может идти речь?!
Невозможны слова Твои, Господи, и любовь к Тебе невозможна - Ты слишком далек, Ты слишком устранен от наших дел, Ты там, а мы здесь, и что между нами общего?
Но, глядя в наши озлобленные вечной богооставленностью глаза, и рвя ветхозаветный закон послушания и подчинения, Господь говорит: люби, люби - как Я люблю тебя. А знаешь, как Я люблю тебя?
Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную.
Властной рукой разорваны все завесы. Можно глядеть в глаза Бога Живого. Но скажи, человек, а не уютнее ли тебе было в Завете Ветхом? Не обагренном кровью Бога твоего?
Если кто-то прочитал и принял Новый завет - со всем ужасом его невозможной ответственности и личного стояния перед Богом - это еще не значит, что весь мир тут же озарился взаимной любовью человека и Бога. Нет - мало обратить в христианство народ и страну - нужно сделать больше - обратить каждую душу. Ветхий завет можно было заключить с народом - Новый же заключается с каждым отдельно, и прежняя общая отственность вдруг стала пугающе личной… Да что ж мне теперь, самому
нужно отвечать за наши с Тобой отношения?!
Неужто Господь не знает, какой богооставленностью и сиротской злобой полны сердца Его людей?
Новый завет - это вложить свою руку в руку Бога. Вложи и вздрогни, коснувшись кровящейся раны. Вздрогни и взгляни Ему в глаза. Обожгись кипящей смесью любви и сумасшедшей надежды на взаимность.
О Боже, до чего же мучителен Новый завет.
Потому что - какую же совесть не скрутит болезненным узлом Его надежда? Его не-уверенность. Нежелание победно прийти и взять. ""Я так сумасшедше люблю тебя, говорит Господь. Так сумасшедше, что оставляю выбор - за тобой
"".
И неуверенность Его протянутой руки - больнее пощечины, а кротчайшие слова ""не сужу, если кто не уверует в Меня"" - хуже обещаний наказания. Потому что выбор нужно делать самому: Он уже не настаивает. Кончилась пора жестких рамок Ветхого Завета. Теперь каждый решает сам, и Он не карает за выбор не в Его пользу. Он только надеется, что кто-то придет. И ждёт.
Так у кого же не возникнет желания выдернуть руку и убежать - убежать и спрятаться от занывшей совести, от понимания Его жертвы и боли. Потому что - в ответ-то от меня что? Страшно признать свое недостоинство и почти невозможно - вдруг осознать, что Он дарит не по делам, а по любви Своей, потому что нет таких дел...
Отдайте, отдайте нам Ветхий завет! Отдайте Бога далекого и грозного, Бога - карающего и воюющего со Своим народом. Отдайте заповеди послушания и кары за них. Они хоть понятны. Пусть Ты пришел и умер, и воскрес, но я хочу жить в Ветхом завете, где надо слушаться, а не любить
. Мир, построенный на послушании, прост и понятен.
Потому что - если я буду аккуратен в жизни и заповедях, я заслонюсь от Тебя своей праведностью.
Ну не смотри на меня Своими невозможно любящими глазами. Сюда смотри - вот список моих добрых дел, вот моя милостыня Твоим нищим, вот моя порядочность, вот мои пожертвования на Твои храмы, вот мои посты, вот мои субботы… Не смотри на меня так, я не хочу понимать, что Тебе не нужно все это - что Тебе нужна лишь моя любовь.
Давай судиться, Господи, я не хочу Твоей милости и любви, я не хочу Твоей жертвы - я не хочу Тебя, потому что не желаю отдавать себя в ответ. Верни мне Ветхий завет, где Ты карал за грех и награждал за правду.
Давай торговаться с Тобой, Господи. Но, не наклоняйся ко мне - после бичей и тернового венца с Тебя на меня каплет кровь. Что же, после отречений и общего хохота, после звонких пощечин - плюну и я Тебе под ноги. Ты стерпишь… Ты так много терпел…
Потому что полюбить Тебя такого - а не великого, далекого и непонятного - смертельно страшно. Расслабленная любовь к далекому Богу не имеет ничего общего с тем сумасшедшим вихрем, которым закрутит любовь к Тебе. Потому что - впору зарыдать, впору пасть к Твоим пробитым ногам и себя не помня целовать Твои раны, впору, схватившись за голову, вспомнить свои грехи и умереть от стыда.
Ты для Себя-то что-нибудь хочешь, Господи?
Что-то, чем мне можно было бы заслужить Твою любовь и спасение! Хоть бы тень укоризны в Твоих глазах, Господи, тень недовольства, которую развеять всеми стараниями и умоляниями. Да к какой нищете Ты наклоняешься, Господи, из какого праха поднимаешь... и моей гордости нужно это пережить и с этим смириться...
Нет, пусть снова была бы сделка - я Тебе раскаяния, искупления и извинения, Ты мне - прощение. Мне не нужен весь Ты, не нужно очищение стыда, счастье взаимной любви с Тобой - а лишь уверенность в том, что со мной в любом случае все будет хорошо. Опять и опять - хочу Твоих даров, а не Тебя Самого. Того, что от Тебя - а не Тебя. Не надо мне Твоей жертвы, не надо Твоей крови - хочу наслаждаться Твоими дарами и только так приму Тебя. Без Твоих даров мне не нужна ни Твоя жертва, ни Твоя любовь.
Подай мне дары, обустрой мой мирок пробитыми руками - а я постараюсь не увидеть ран. Побереги мой уют, Господи - а Сам постой в сторонке: когда у меня все хорошо - я и не взгляну на Тебя, а приди беда - Ты первый будешь виноват. И не хочу даже думать, как Ты любишь и как ноет Твое сердце о моем безразличии и моих укорах.
Дары Твои ставятся выше и ценятся больше Твоей крови и Твоей смерти?!!
Кто, кроме Любящего, мог так смириться и так умалить Себя, чтобы сделать Свою жертву не обязательным выбором для каждого - а свободным выбором?
Капает кровь Твоя на землю, Ты стоишь и молча слушаешь меня, а я бормочу эти свои торгования, подсчитывая, чего мне будет стоить Твое прощение и спокойная жизнь. От чего я должен отказаться, а что мне позволительно оставить, чтобы не иметь проблем потом… Ну же, опусти Свою протянутую руку, опусти вселюбящие глаза. Скрой от меня Свои раны, затми и память о них.
Не верю в Тебя, не верю Тебе - чтобы с прежней легкостью можно было бросать в небо укорения и обиды. Где Ты был? Ну где же Ты был? И отступаю в уютный обжитый мирок, куда Тебе нет ходу.
Потому что если влюблюсь я в Тебя, вопросы мои, конечно же, пропадут, пропадет и бездна между нами. Я слишком хорошо все пойму, заглянув Тебе в глаза. Я пойму так много, что не кину даже и взгляда на остывшие радости и ценности, на сладость греха, на удовольствие обиды, на усладу упрека. Ты - ответ на все вопросы, а так хочется задавать их - и не получать ответ. Или Бога нет, или Он виноват передо мной. Любить, еще чего… Это же так трудно - отдавать всего себя и ничего не оставлять себе.
Носивший терновый венец - конечно Ты можешь дать все. Но как же страшно признаться себе, что, на самом деле, не нужно мне ничего, кроме Тебя
. Распятый на кресте - как просить у Тебя что-то, кроме Тебя самого?
Просите Царствия Небесного - говорил Ты - а остальное приложится вам. Мы же перевели это, как ""подай нам всего и побольше, а Ты как-то приложишься к этому"".
И как же научиться понимать, что Твое Царствие, о котором Ты призывал молиться - это осознание Твоей любви в сердце
. Постоянная, непреходящая память об этой любви, и радость о ней. А значит - полное Тебе доверие, а значит - любовь.
Отец Нектарий, мне, как, думаю, и многим другим не так уж сложно ответить на вопрос, что значит любить человека. Если я скучаю в разлуке с человеком, хочу его увидеть, радуюсь, когда вижу наконец, и если эта моя радость бескорыстна - то есть никаких материальных благ, никакой практической помощи я от этого человека не жду, мне нужна не помощь, а он сам - значит, я люблю его. Но как это к Богу применить?
Прежде всего - хорошо, когда этот вопрос в принципе возникает у сегодняшнего христианина. Мне, как, полагаю, и любому другому священнику, очень часто приходится сталкиваться с людьми, которые на вопрос о любви к Богу отвечают сходу, не задумываясь и однозначно утвердительно: «Да, конечно, люблю!». Но не могут при том ответить на второй вопрос: а что такое любовь к Богу? В лучшем случае человек говорит: «Ну это же естественно - любить Бога, вот я Его и люблю». И дальше этого дело не идет.
И сразу вспоминается диалог валаамского старца с офицерами из Петербурга, приехавшими в монастырь. Они стали его уверять, что очень любят Христа. И старец сказал: «Насколько же вы блаженны. Я оставил мир, удалился сюда и в строжайшем уединении подвизаюсь здесь всю жизнь для того, чтобы хотя бы немного приблизиться к любви к Богу. А вы живете в шуме большого света, среди всех возможных соблазнов, впадаете во все грехи, в которые только можно впасть, и вам удается при этом любить Бога. Какие вы счастливые люди!». И тогда они задумались…
В Вашем утверждении - знаю, что значит любить человека, а вот что значит любить Бога, не знаю - заключается некоторое противоречие. Ведь всё то, что Вы сказали о любви к человеку, относится и к любви к Богу. Вы говорите, что Вам дорого общение с человеком, Вы скучаете, когда его долго не видите, Вы радуетесь, когда его видите; помимо этого, Вы наверняка стараетесь сделать этому человеку что-то приятное, помочь ему, позаботиться о нем. Зная этого человека - а ведь невозможно человека любить и при том не знать - Вы угадываете его желания, понимаете, что именно доставит ему сейчас радость, и делаете именно это. Всё то же самое можно сказать и о любви человека к Богу. Проблема в том, что человек для нас конкретен: вот он, здесь, его можно потрогать руками, с ним непосредственно связаны наши эмоции, наши реакции. А вот любовь к Богу у многих людей носит некий абстрактный характер. И потому людям кажется, что ничего конкретного здесь не скажешь: вот, люблю, и всё. А между тем Господь в Евангелии очень конкретно отвечает на вопрос, в чем проявляется любовь человека к Нему: если любите Меня, соблюдите Мои заповеди (Ин. 14 , 15). Вот оно, свидетельство любви человека к Богу. Человек, который помнит и исполняет заповеди Божии, любит Бога и своими делами это доказывает. Человек, который их не исполняет, что бы он о себе ни говорил, любви ко Христу не имеет. Потому что как вера, если не имеет дел, мертва сама по себе (Иак. 2 , 17), точно так же мертва без дел любовь. Она живет в делах.
- Это ведь и дела любви к людям тоже?
Говоря о Страшном суде, Спаситель сообщает Своим ученикам и всем нам нечто очень важное: всё то, что мы сделали по отношению к нашим ближним, мы сделали по отношению к Нему, и именно исходя из этого каждый из нас будет осужден либо оправдан: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф. 25 , 40).
Господь за наше спасение заплатил страшную цену: цену Своих крестных страданий и смерти. Он пришел для того, чтобы нас спасти по Своей безмерной любви к нам, Он пострадал за нас, и наш отклик на Его любовь - это исполнение в нашей жизни того, ради чего Он нам дал эту свободу и возможность возрождения, восхождения к Нему.
- А если я не чувствую, не опознаю в себе любви к Богу как таковой, а заповеди всё же стараюсь исполнять?
В том-то и дело, что исполнение заповедей Христовых - не только свидетельство любви человека к Богу, но и путь к этой любви. Преподобный Амвросий Оптинский отвечал человеку, который жаловался, что любить не умеет: «Для того, чтобы научиться любить людей, делай дела любви. Ты знаешь, какие дела любви? Знаешь. Вот и делай. И спустя какое-то время твое сердце откроется к людям: за твой труд Господь тебе даст благодать любви». То же самое - с любовью к Богу. Когда человек трудится, исполняя заповеди Христовы, в его сердце зарождается и крепнет любовь к Нему. Ведь каждая евангельская заповедь противостоит нашим страстям, болезням нашей души. Заповеди не тяжки: иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11 , 30), - говорит Господь. Легко, потому что естественно для нас. Всё, что сказано в Евангелии, для человека естественно.
- Естественно? А почему же нам так трудно этому следовать?
Потому что мы находимся в противоестественном состоянии. Нам трудно, но в то же время в нас живет этот закон - закон, по которому человек, созданный Богом, должен жить. Вернее будет сказать, что в нас два закона живет: закон ветхого человека и закон человека нового, обновленного. И поэтому мы одновременно склонны и ко злу, и к добру. И злое, и доброе присутствует в нашем сердце, в наших чувствах: желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю - так писал о состоянии человека апостол Павел в Послании к Римлянам (7 , 18–19).
Почему преподобный авва Дорофей пишет, что человек - это существо, которое очень сильно зависит от навыка? Когда человек привыкает делать добрые дела, то есть дела любви, это становится как бы его естеством. Благодаря этому человек изменяется: в нем начинает побеждать новый человек. И точно так же, а может быть, и в большей степени человека изменяет исполнение заповедей Христовых. Он изменяется, потому что происходит очищение от страстей, избавление от гнета самолюбия, а ведь где самолюбие, там и тщеславие, и гордость, и прочее.
Что мешает нам любить ближних? Мы любим себя, и наши интересы сталкиваются с интересами других людей. Но, как только я ступаю на путь самоотвержения, хотя бы частичного, у меня появляется возможность огромный валун самолюбия сдвинуть в сторону, и мне открывается мой ближний, и я могу, я хочу что-то сделать для него. Я устраняю препятствия для любви к этому человеку, значит, у меня появляется свобода - свобода любить. И точно так же, когда человек отвергает себя, чтобы исполнять заповеди Христовы, когда это становится для него навыком, который меняет всю его жизнь, тогда путь его расчищается от препятствий для любви к Богу. Представьте себе - Господь говорит: сделай то-то и то-то, а я не хочу этого делать. Господь говорит: не делай того-то, а мне хочется это сделать. Вот оно, препятствие, мешающее мне любить Бога, между мною и Богом стоящее. Когда я начинаю понемногу освобождаться от этих привязанностей, от этой несвободы, у меня появляется свобода Бога любить. И естественное, живущее во мне стремление к Богу пробуждается таким же естественным образом. С чем это можно сравнить? Вот, положили камень на растение, и оно под этим камнем умирает. Сдвинули камень, и оно сразу начинает распрямляться: листочки расправляются, веточки. И вот оно уже стоит, к свету тянется. Точно так же человеческая душа. Когда мы камень наших страстей, наших грехов сдвигаем в сторону, когда мы из-под своих завалов выкарабкиваемся, мы естественным образом устремляемся ввысь, к Богу. В нас пробуждается чувство, заложенное с сотворения нашего, - любовь к Нему. И мы убеждаемся, что она естественна.
- Но любовь к Богу - это ведь еще и благодарность…
В нашей жизни бывают тяжелые моменты, когда нас либо бросили, либо поневоле оставили - просто не могут ничем нам помочь - все, даже самые близкие люди. И мы совершенно одиноки. Но именно в такие моменты человек, если у него есть хоть немного веры, понимает: единственный, Кто его не оставил и не оставит никогда, - это Господь. Нет никого ближе, нет никого роднее. Нет никого, кто любит тебя больше, чем Он. Когда это понимаешь, у тебя отклик возникает совершенно естественным образом: ты благодарен, и это тоже пробуждение изначально заложенной в человека любви к Богу.
Блаженный Августин говорил, что Бог сотворил человека для Себя. В этих словах заключается смысл сотворения человека. Он сотворен для общения с Богом. Каждое живое существо существует в каком-то установленном для него порядке. Хищник живет как хищник, травоядное - как травоядное. Вот перед нами огромный муравейник, и в нем каждый муравей абсолютно точно знает, что ему делать. И только человек - какое-то неприкаянное существо. Для него нет заранее установленного порядка, и его жизнь постоянно находится под угрозой хаоса или катастрофы. Мы видим: абсолютное большинство людей не знают, что им делать. Люди потеряны, каждый лихорадочно ищет хотя бы что-то, за что он мог бы зацепиться, чтобы как-то в этой жизни реализоваться. И всегда что-то происходит не так, и человек чувствует себя несчастным. Почему столь многие скатываются в алкоголизм, в наркоманию, в игроманию, в другие страшные пороки? Потому что человек не может ничем в жизни насытиться. Безудержное стремление убивать себя наркотиками, алкоголем говорит о том, что человек во всем этом пытается найти не себя даже, а возможность заполнить ту бездну, которая постоянно в нем разверзается. Все попытки лечить алкоголизм или наркоманию носят временный характер - физиологическую зависимость можно снять, но научить человека жить иначе - это уже не медицинский вопрос. Если не дать той бездне, которую человек чувствует в себе, настоящего наполнения, он вернется к наполнению ложному и пагубному. А если всё же не вернется, то полноценным человеком не станет всё равно. Мы же знаем людей, которые бросили пить или принимать наркотики, но выглядят несчастными, угнетенными, часто озлобленными, потому что у них отняли прежнее содержание их жизни, а другого не появилось. И многие из них ломаются, теряют интерес к семейной жизни, к работе, ко всему. Потому что нет в их жизни самого главного. А пока его нет, пока не чувствует человек любовь Божию к себе, он всегда остается каким-то пустым. Ибо бездну, о которой мы с вами говорим, может опять-таки, по блаженному Августину, заполнить только бездна Божественной любви. И как только человек возвращается на свое место - а его место там, где он с Богом, и всё остальное в его жизни выстраивается должным образом.
- Принимать Божественную любовь, о которой Вы говорите, и любить Бога - одно и то же?
Нет. Мы же очень эгоистичны в своем падшем состоянии. В жизни мы сплошь и рядом наблюдаем ситуации, когда один человек любит другого безоглядно и совершенно без критики, а другой этим пользуется. И точно так же мы привыкаем пользоваться любовью Божией. Да, мы знаем и узнаем опытно, что Господь милостив, человеколюбив, что Он легко нас прощает, и мы неосознанно начинаем этим пользоваться, эксплуатировать Его любовь. Не отдавая, правда, себе отчета в том, что благодать Божия, отвергнутая нами в грехе, каждый раз возвращается со всё большим и большим трудом; что сердца наши черствеют, и мы меняемся совсем не в лучшую сторону. Человек уподобляется неразумному животному: вот, не захлопнулась же мышеловка, значит, можно дальше сыр таскать. А то, что ты не можешь жить полной жизнью, то, что твоя жизнь - это не жизнь, а какое-то прозябание, это уже не так важно. Главное, что ты жив-здоров. Но полной жизнью человек живет лишь тогда, когда он исполняет евангельские заповеди, которые открывают ему путь любви к Богу.
Грех ведь есть преграда между нами и Богом, помеха в наших с Ним отношениях, так? Я это очень хорошо чувствую именно тогда, когда ко мне приходит раскаяние в каком-либо грехе. Почему я раскаиваюсь? Потому что боюсь наказания? Нет, такого страха во мне нет. Но я чувствую, что сама себе где-то перекрыла кислород, сделала невозможным получение необходимой мне помощи от Него.
На самом деле страх если не наказания, то неизбежного наступления последствий человеку тоже необходим. Не зря ведь Адаму было сказано: в день, в который ты вкусишь от него (от древа познания добра и зла. - Ред .), смертью умрешь (Быт. 2 , 17). Это не угроза, это констатация, так мы говорим ребенку: если ты сунешь два пальца или мамину шпильку в розетку, тебя ударит током. Совершая грех, мы должны знать, что будут последствия. Бояться этих последствий для нас естественно. Да, это низшая ступень, но хорошо, когда есть хотя бы это. В жизни это редко в чистом виде бывает: чаще в раскаянии присутствует и страх последствий, и то, о чем Вы говорите: ощущение того, что я сам себе полагаю препятствия для нормальной, полноценной, подлинной жизни, сам нарушаю гармонию, которая так мне нужна.
Но, помимо этого, есть ведь еще и то, что мы не можем на самом деле до конца осознать. Для человека, как бы он ни был озлоблен, как бы ни был он злом искажен, всё равно естественно стремиться к благу и творить благо и неестественно творить зло. Силуан Афонский говорил, что у человека, творящего благо, меняется лицо, он становится похож на Ангела. И у человека, который творит зло, лицо меняется, он уподобляется демону. Мы не во всем хорошие люди, но ощущение блага, ощущение того, что для нас естественно, в нас присутствует, и, когда мы делаем что-то вопреки ему, мы чувствуем, что сломали, повредили что-то очень важное: то, что больше нас, что в основе всего лежит. И в минуты раскаяния мы похожи на ребенка, который поломал что-то и не понимает еще, что и каким образом он поломал, понимает только, что оно было целое, хорошее, и вот оно уже никуда не годится. Что делает ребенок? Он бежит к папе или маме в надежде, что они это починят. Правда, есть дети, которые предпочитают сломанное спрятать. Это как раз психология Адама, прячущегося от Бога между деревьями рая (Быт. 3 , 8). Но нам, если мы что-то сломали, лучше уподобиться ребенку, бегущему со сломанной вещью к родителям. Раскаиваясь в содеянном, мы как бы говорим Богу: я сам не могу это починить, помоги мне. И Господь, по милости Своей, помогает, восстанавливает разрушенное. Так опыт покаяния способствует возгоранию в сердце человека огонька любви к Богу.
Христос распялся за нас всех - и таких, и сяких, и прочих: Он нас полюбил такими, какие мы есть. У святителя Николая Сербского есть такая мысль: представьте, идут по дорогам Палестины злодеи, разбойники, блудницы, мытари, люди с совершенно сожженной совестью. Идут и вдруг видят Христа. И разом всё бросают и устремляются за Ним. И как! Один на дерево лезет, другая миро покупает на все последние, может быть, деньги и не боится подойти к Нему у всех на глазах, не думает о том, что с нею сейчас могут сделать (см.: Лк. 7 , 37–50;19 , 1–10). Что с ними такое происходит? А вот что: они видят Христа, и встречают Его, и встречаются их взгляды. И вдруг они в Нем видят то лучшее, что есть в них самих, что вопреки всему в них осталось. И пробуждаются к жизни.
И когда мы в момент нашего покаяния что-то подобное переживаем, то, безусловно, у нас появляется совершенно личное, непосредственное отношение к Богу. Ведь самая страшная беда современного христианства, и вообще, самый страшный порок, который сводит христианство в человеке на нет, - это отсутствие ощущения Того, что Бог - это Личность, отношения к Нему как к Личности. Ведь вера - это не просто вера в то, что есть Бог, что будет Суд и вечная жизнь. Всё это лишь периферия веры. А вера заключается в том, что Бог - это реальность, что Он призвал меня к жизни, и что нет никакой другой причины мне существовать, кроме Его воли и Его любви. Вера предполагает именно личные отношения человека с Богом. Только когда эти личные отношения есть, есть всё остальное. Без этого нет ничего.
Нам свойственно думать о любимых нами людях - всё время или не всё, чаще или реже, это уж зависит от силы привязанности. Думать, по сути, значит помнить об этом человеке. Но как научиться думать и помнить о Боге?
Конечно, человек должен размышлять, ведь не зря ему дана эта удивительная способность мышления. Как говорит преподобный Варсонофий Великий, твой мозг, твой ум работает как жернова: ты можешь с утра бросить в них какую-то труху, и они весь день будут эту труху перетирать, а можешь всыпать доброе зерно, и у тебя будет мука и затем хлеб. В жернова своего ума нужно влагать те зерна, которые могут питать нашу душу, наше сердце и взращивать нас. Зерна в данном случае - это те мысли, которые могут в нас любовь к Богу возгреть, укрепить, усилить.
Ведь как мы устроены? Пока мы не вспоминаем о каких-то вещах, их для нас как бы нет. Мы забыли о чем-то, и этого как будто и не случалось в нашей жизни. Вспомнили - и оно для нас ожило. А если не только вспомнили, а задержали на этом свое внимание?.. Пример, который можно здесь привести, - мысль о смерти: а ведь я умру, а я ведь скоро умру, а ведь это неизбежно, а ведь я совершенно не знаю, что будет потом. Минуту назад человек об этом не думал, но вот задумался, и всё для него изменилось.
И так, безусловно, должно быть и с мыслью о Боге и о том, что нас с Ним связывает и соединяет. Для этого каждый должен задуматься: откуда я взялся, почему я есть? Потому что Бог мне эту жизнь дал. Сколько в моей жизни было ситуаций, когда моя жизнь могла прерваться?.. Но Господь меня сохранил. Сколько было ситуаций, когда я заслуживал наказания, но никакой каре не подвергался. И сто раз был помилован, и тысячу раз. А сколько раз в трудные минуты помощь приходила - такая, которой даже чаять не мог. А сколько раз нечто сокровенное происходило в моем сердце - то, чего кроме меня и Него никто не знает… Вспомним апостола Нафанаила (см.: Ин. 1 , 45–50): он приходит ко Христу, полный сомнений, скептицизма: …из Назарета может ли быть что доброе? (46). А Господь говорит ему: когда ты был под смоковницею, Я видел тебя (48). Что там было, под этой смоковницей? Неизвестно. Однако понятно, что под смоковницей Нафанаил был один, наедине со своими собственными мыслями, и там произошло нечто, очень важное для него. И, услышав слова Христа, Нафанаил понимает: здесь находится Тот, Кто был с ним вместе под смоковницей, Кто его знал и там, и раньше, и до его рождения - всегда. И тогда Нафанаил говорит: Равви! Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев! (Ин.1 , 49). Это встреча, это восторг, который невозможно описать. Были ли такие моменты в вашей жизни? Наверное, были. Но это всё необходимо регулярно вспоминать. И как царь Кощей над златом чахнет и перебирает его, перебирает, так и христианин должен это сокровище, это золото регулярно перебирать, рассматривать: вот что у меня есть! Но не чахнуть над ним, конечно, а, наоборот, оживать сердцем, исполняться живого чувства - благодарности Богу. Когда в нас есть это чувство, все искушения, испытания переживаются нами совершенно иначе. А каждое искушение, в котором мы верность Христу сохранили, нас к Нему приближает и укрепляет в нас любовь к Нему.
Творец проявляется в твари, и, если мы видим, чувствуем Его в сотворенном мире и откликаемся на это, значит, мы любим Его, разве не так? Если вдуматься - почему мы любим природу? Почему так нуждаемся в общении с нею, так устаем без нее? За что мы любим родники, реки и моря, горы, деревья, животных? Кто-то скажет: нам это нравится, потому что красиво. Но что значит «красиво»? Где-то я читала, что невозможность определения красоты есть доказательство бытия Божиего. Бога ведь тоже невозможно определить, объяснить, посмотреть на Него со стороны нельзя - можно только встретиться с Ним лицом к Лицу.
- «Красиво» - это очень ограниченное определение на самом деле. Конечно, есть красота окружающего нас мира, красота и величие. Но, помимо этого, есть вещи, еще более интересные. Смотришь на какую-то зверушку - она, может быть, и не очень красивая (назовем ли мы красивым ежика, например? Вряд ли), но она так привлекательна, так занимает нас, нам так интересно за ней наблюдать: она и смешная, и трогательная. Смотришь, и сердце твое радуется, и ты понимаешь: ведь Господь это существо сотворил таким, какое оно есть… И это действительно человека к Богу приближает.
Но есть и иные пути. И пути святых были разными. Иные из них смотрели на окружающий мир и в нем видели совершенство Божественного замысла, премудрость Божию. Например, великомученица Варвара именно так Бога постигала. Неслучайно ведь во многих церковных песнопениях Господь именуется «Изряднохудожником». Но были и другие святые, которые, наоборот, удалялись от всего этого и жили, например, в Синайской пустыне, а там вообще взгляду нечем утешиться, там только голые скалы, то жара, то холод и практически ничего живого. И там их Бог учил и открывался им. Но это уже следующая ступень. Есть время, когда нам о Боге должен рассказать окружающий мир, и есть время, когда даже этот мир нужно забыть, нужно помнить только о Нем. На первых этапах нашего становления Бог постоянно нас ведет с помощью конкретных, непосредственно переживаемых нами вещей. А дальше уже иначе всё может происходить. О том же говорит наличие двух богословий: катафатического и апофатического. Сначала человек как бы характеризует Бога, сообщая себе о Нем нечто необходимое: что Он всемогущ, что Он есть Любовь; а потом человек просто говорит, что Бог есть и никакими человеческими характеристиками определен быть не может, и никакие опоры, никакие понятия и образы человеку уже не нужны - он к познанию Бога непосредственно восходит. Но это уже иная мера.
Однако смотришь на иного человека и видишь, что он уже ничего не может любить - ни природу, ни людей, ни Бога - и вряд ли способен принимать любовь Божию к себе.
У Варсонофия Великого есть такая мысль: чем мягче ты сделаешь свое сердце, тем больше оно сможет принять благодати. А когда человек живет в благодати, когда его сердце принимает благодать, то это есть и ощущение любви Божией, и любовь к Богу, потому что только благодатью Бога возможно любить. Поэтому ожесточение сердца - это именно то, что мешает нам любить и Бога, и ближнего, и просто жить полной, настоящей жизнью. Об ожесточении сердца говорит не только то, что мы на кого-то злимся, злопамятствуем, кому-то хотим отомстить, кого-то ненавидим. Ожесточение сердца - это когда мы сознательно своему сердцу позволяем очерстветь, потому что якобы иначе в этой жизни нельзя, не выживешь. Мир во зле лежит, люди в своем падшем состоянии бывают и грубыми, и жестокими, и коварными. И наша реакция на всё это выражается в том, что мы зачастую всю жизнь в бойцовской стойке какой-то стоим. Это можно наблюдать постоянно - в транспорте, на улице… Один человек задел другого, и этот другой сразу отвечает так, как будто он к этому готовился все предыдущие сутки. У него всё наготове! О чем это говорит? О том, в каком ожесточении находится сердце. Не только по отношению к людям - просто в ожесточении.
Ожесточение - очень распространенная болезнь, она не только в транспорте наблюдается, ею многие страдают, и, кстати, в Церкви тоже. Более того, боюсь, что никого из нас совершенно здоровым не назовешь. Но как с этим справиться?
Очень трудно с этим справиться. Очень трудно, страшно решиться жить, не защищаясь, отказаться от этой постоянной самообороны. Да, агрессия является проявлением страха. Но иногда человек может и не быть агрессивным, а может просто бояться. Просто спрятаться, жить в своем домике, как улитка, ничего не видя, не слыша вокруг, ни в чем не участвуя, только спасая себя. Но такая жизнь в раковине тоже ожесточает сердце. Сердце свое, как ни трудно, ни в коем случае нельзя ожесточать. Каждый раз, когда нам хочется обороняться или просто захлопнуть свою дверку и никого, ничто в свой домик не впускать, надо вспоминать о том, что есть Господь, что Он везде, в том числе между мной и этой угрозой, мной и этим человеком. У меня есть Свидетель, Который оправдает меня, если меня кто-то оклевещет, есть Защитник всей моей жизни. И когда ты Ему доверяешься, тогда тебе уже не нужно закрываться, и сердце твое раскрыто и к Богу, и к людям, и уже ничто не мешает Бога любить. Нет преград.
Вот какое свойство тоже нужно человеку, чтоб любить Бога, - беззащитность. Ведь когда ты сам себе защита, Защитник тебе не нужен.
На самом деле это очень понятно и ощутимо - защищая себя (хотя бы внутренне, мучительно переживая свою обиду и споря с обидчиком), мы каждый раз противопоставляем себя Богу, как бы отказываемся от Него или демонстрируем к Нему недоверие.
Конечно. При этом мы как бы говорим Богу: Господи, я на Тебя, конечно, надеюсь, но вот здесь - я сам. Этот наш отказ Богу, он совсем незаметно происходит, очень тонко. Почему преподобный Серафим опустил руки и дал напавшим на него разбойникам себя искалечить? Вот по этой причине. Желал ли он быть искалеченным, желал ли, чтобы эти люди взяли грех на свою душу? Конечно же, не желал. Но он желал другого - быть беззащитным ради любви к Богу.
Много раз пытались книжники и фарисеи искусить Христа, задавая Ему различные вопросы. Другие же спрашивали Его, искренне желая найти ответы. Один вопрос был задан дважды двумя разными людьми, один из которых хотел познать истину, а другой – искусить. Это был вопрос о наибольшей заповеди в законе. Давайте прочтем соответствующие отрывки Писания.
Матфея 22:35-38
«И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! Какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим
» – сия есть первая и наибольшая заповедь».
Марка 12:28-30
«Один из книжников, слыша их прения и видя, что Иисус хорошо им отвечал, подошел и спросил Его: какая первая из всех заповедей? Иисус отвечал ему: первая из всех заповедей: «слушай, Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый; и
возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею
», – вот первая заповедь!»
1. Любить Бога: что это значит?
Из прочитанного ясно, что любить Бога всем сердцем – самая важная заповедь. Однако что она означает? Мы, к сожалению, живем во времена, когда значение слова «любовь» сводится лишь к чувству. Любить кого-нибудь воспринимается, как «чувствовать себя хорошо с кем-либо». Однако это «чувство» не обязательно характеризует любовь в ее библейском значении. В Писании говорится о любви, которая тесно связана с действиями. Следовательно, любить Бога – значит исполнять Его заповеди, Его волю, то есть делать то, чего хочет Бог. Иисус ясно об этом сказал:
Иоанна 14:15
«Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди
».
Иоанна 14:21-24
«Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня
; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцом Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам. Иуда (не Искариот) говорит Ему: Господи! что это, что Ты хочешь явить Себя нам, а не миру? Иисус сказал ему в ответ:
кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое
; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим.
Нелюбящий Меня не соблюдает слов Моих
».
Также во Второзаконии 5:8-10 (см. Исх. 20:5-6) мы читаем:
«Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в водах ниже земли, не поклоняйся им и не служи им; ибо Я – Господь, Бог твой, Бог ревнитель, за вину отцов наказывающий детей до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов
любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои
».
Нельзя разделить любовь к Богу и хранение Его заповедей, Слова Божьего. Иисус Христос ясно говорил об этом. Тот, кто любит Его, соблюдает Слово Божье; а тот, кто не соблюдает Слово Божье, не любит Его! Следовательно, любить Бога – не означает просто прекрасно себя чувствовать, сидя в церкви на скамейке во время воскресного богослужения. Это скорее означает, что я стремлюсь делать то, что радует Бога, что доставляет Ему удовольствие. И это мы должны делать ежедневно.
В первом послании апостола Иоанна есть отрывки, раскрывающие значение любви к Богу.
1 Иоанна 4:19-21:
«Будем любить Его, потому что Он прежде возлюбил нас. Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец
: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего».
1 Иоанна 5:2-3:
«Что мы любим детей Божиих, узнаём из того, когда любим Бога и соблюдаем заповеди Его. Ибо это есть любовь к Богу, чтобы мы соблюдали заповеди Его
; и заповеди Его не тяжки».
1 Иоанна 3:22-23:
«И, чего ни попросим, получим от Него, потому что соблюдаем заповеди Его и делаем благоугодное пред Ним
. А заповедь Его та, чтобы мы веровали во имя Сына Его Иисуса Христа и любили друг друга, как Он заповедал нам».
В современном христианстве существует множество заблуждений. Одно из них, очень серьезное, – это ложная идея о том, что Бога не интересует, будем ли мы исполнять Его заповеди и волю, или нет. Заблуждение гласит, что для Бога важен лишь тот момент времени, когда мы стартовали в нашей «вере». «Вера» и «любовь к Богу» были отделены от их практического значения, и восприняты, как теоретические идеи и понятия, которые могут существовать сами по себе, не пересекаясь с образом жизни человека. Однако вера подразумевает быть верным. Если вы имеете веру, тогда вы должны БЫТЬ верными тому, во что верите! Верный человек должен стараться угождать Тому, Кому он верен. Он должен исполнять Его волю, Его заповеди.
Из вышесказанного следует, что благоволение Божье и Его любовь не совсем безусловны, как некоторые из нас полагают. Эта идея прослеживается также в предыдущих отрывках. В Иоанна 14:23 говорится:
«Иисус сказал ему в ответ: если кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим».
1 Иоанна 3:22:
«И, чего ни попросим, получим от Него, потому что
соблюдаем заповеди Его и делаем благоугодное пред Ним».
И во Второзаконии 5:9-10 записано:
«Не поклоняйся им и не служи им; ибо Я – Господь, Бог твой, Бог ревнитель, за вину отцов наказывающий детей до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и
творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои
».
В Иоанна 14:23 есть условие «если» и следующий за ним союз «и». Если тот, кто любит Иисуса, соблюдет Его Слово, И, как результат, Отец Небесный возлюбит его, и придет вместе со Своим Сыном, и обитель у него сотворит. В первом послании апостола Иоанна говорится, что мы получим всё, что попросим у Него, потому что мы соблюдаем Его заповеди и делаем благоугодное пред Ним. В отрывке из Второзакония сказано, что неизменная любовь Божья будет явлена тем, которые любят Его и соблюдают Его заповеди. Существует определенная связь между Божьей любовью (а также Его благоволением) и исполнением Божьей воли. Другими словами, не будем думать, что неповиновение Богу, пренебрежение Его Слова и Его заповедей не имеет никакого значения, потому что Бог все равно нас любит. Не думайте также, что просто сказав: «Я люблю Бога», вы действительно Его любите. Я думаю, что понять, любим ли мы Бога или нет, можно из ответа на следующий простой вопрос: «Делаем ли мы то, что радует Бога: соблюдаем Его Слово, Его заповеди?» Если мы ответили: «Да», тогда мы действительно любим Бога. Если же наш ответ: «Нет», тогда мы Его не любим. Всё очень просто.
Иоанна 14:23-24:
«Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое;… Нелюбящий Меня не соблюдает слов Моих
».
2. «Но я не чувствую воли Божьей»: пример двух братьев
Говоря об исполнении воли Божьей, люди также могут заблуждаться. Некоторые христиане полагают, что мы можем исполнять волю Бога только в том случае, если мы ее ощущаем. Если мы ее не чувствуем, тогда мы свободны, ведь Бог не желает, чтобы люди что-либо совершали, если они этого не чувствуют. Но скажите, разве вы постоянно идете на работу, руководствуясь только своими ощущениями и чувствами? Пытаетесь ли вы, просыпаясь утром, понять свои ощущения относительно вашей работы, и затем, основываясь на своих чувствах, вы принимаете решение: наконец встать с кровати или еще больше «зарыться» под теплыми одеялами? Поступаете ли вы так? Не думаю. Вы ДЕЛАЕТЕ свою работу независимо от ваших ощущений! Но всякий раз, когда речь идет об исполнении воли Божьей, мы отводим слишком много места нашим чувствам. Бог, конечно, хочет, чтобы мы исполняли Его волю И чувствовали ее. Однако даже если мы не ощущаем этого, то все равно лучше исполнять Его волю, нежели совсем не соблюдать ее! Посмотрим на приведенный Господом пример, где Он сказал: «И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя…» (Мф. 18:9). Он не сказал: «Если глаз твой соблазняет тебя, и ты как-то по-особому чувствуешь, что необходимо вырвать его, тогда сделай это. Но если же у тебя нет такого ощущения, тогда ты свободен от этого. Ты можешь оставить его нетронутым, чтобы он продолжал тебя соблазнять». Испорченный глаз должен быть удален независимо от того, чувствуем ли мы эту необходимость или нет! То же самое происходит с волей Божьей. Наилучший вариант – исполнять и ощущать ее. Если же вы не чувствуете ее – все равно исполняйте, вместо того, чтобы проявлять свое непослушание Богу!
Давайте посмотрим на другой пример из Евангелия от Матфея. В 21 главе повествуется о том, как первосвященники и старейшины народа опять пытались уловить Христа своими вопросами. Следующая притча была ответом на один из их вопросов.
Матфея 21:28-31:
«А как вам кажется? У одного человека было два сына; и он, подойдя к первому, сказал: «сын! пойди сегодня работай в винограднике моем». Но он сказал в ответ: «не хочу»; а после, раскаявшись, пошел. И подойдя к другому, он сказал то же. Этот сказал в ответ: «иду, государь», и не пошел. Который из двух исполнил волю отца? Говорят Ему: первый».
Их ответ был верным. Первому сыну не хотелось исполнять волю своего отца. Поэтому, он просто сказал ему: «Я не пойду сегодня работать в винограднике». Но затем, поразмышляв над этим, он передумал. Кто знает, что повлияло на его решение. Возможно, это была забота о его отце. Он услышал призыв отца поработать в винограднике, но у него не было особого эмоционального подъема для этой работы. Ему, быть может, хотелось подольше поспать или не торопясь попить свой кофе, или пойти погулять со своими друзьями. Поэтому, он, возможно еще лежа в кровати, отреагировал на просьбу отца своим протестом: «Я не пойду». Но, окончательно пробудившись ото сна, сын подумал о своем отце, о том, как он любит его, и, передумав, заставил себя встать с кровати и пойти, и сделать то, о чем просил его отец!
Второй сын, возможно также еще лежа в постели, сказал своему отцу: «Да, папа, я пойду». Но не сделал то, что пообещал! Он, вероятно, снова уснул, а потом позвал своего друга и исчез, делая всё, что ему хотелось. Возможно он на миг «почувствовал» необходимость исполнить волю своего отца, но эти чувства как пришли, так и ушли. Это «чувство» необходимости исполнять волю Божью сменилось другим «чувством», побуждающим делать что-то другое. Поэтому, сын не пошел в виноградник.
Какой из этих двух сыновей исполнил волю своего отца? Тот, которому сначала не хотелось идти работать, но он все-таки пошел, или тот, который почувствовал необходимость пойти, но передумав, не пошел? Ответ очевиден. Мы читали, что любовь к Отцу выражается в исполнении Его воли. Следовательно, вопрос может быть задан по-другому: «Кто из двух сыновей любил Отца?» или «Кем из своих сыновей Отец был доволен? Тем, который пообещал Ему исполнить Его волю, но, в итоге, не исполнил, или тем, который все-таки исполнил ее?» Ответ тот же: «Тем, который исполнил Его волю!» Вывод: исполняйте волю Божью независимо от ваших чувств! Пусть вашей первой реакцией было: «Я не буду это делать!» или «Я этого не чувствую!» Измените свое решение, и делайте то, чего ожидает от вас Бог. Да, конечно, гораздо легче исполнять волю Божью, имея к этому большое желание. Однако, выбирая между не исполнением воли Отца и исполнением ее без особого желания, мы должны сказать: «Я буду исполнять волю моего Отца, потому что я люблю своего Отца и хочу Ему угодить».
3. Ночь в Гефсимании
Однако это не означает, что мы не имеем права или не можем обращаться к Отцу, и просить Его о других возможных вариантах. Наши взаимоотношения с Небесным Отцом являются настоящими ВЗАИМООТНОШЕНИЯМИ. Господь желает, чтобы связь с Его детьми-служителями всегда была доступной. События Гефсиманской ночи, когда Иисус был предан на распятие, являются тому подтверждением. Иисус находился в саду вместе со Своими учениками, ожидая предателя Иуду, который должен был прийти в сопровождении слуг израильских первосвященников и старейшин, чтобы арестовать Христа и распять Его. Иисус был в агонии. Он бы предпочел, чтобы эта чаша миновала Его. Он просил об этом Своего Отца:
Луки 22:41-44:
«И Сам отошел от них на вержение камня, и, преклонив колени, молился, говоря:
Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! впрочем, не Моя воля, но Твоя да будет.
Явился же Ему Ангел с небес и укреплял Его. И, находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю».
Нет ничего неправильного в том, чтобы просить Отца о выходе из создавшейся ситуации. Нет ничего неправильного в том, чтобы спросить у Него: «Могу ли я сегодня остаться дома и не идти в виноградник?» Неправильным будет остаться дома, не спросив Его об этом! Это неповиновение. Однако нет ничего неправильно в том, чтобы обратиться к Нему с просьбой о другом варианте. Если другого варианта нет, тогда ваш Отец может по-особому ободрить и поддержать вас, чтобы вы с готовностью исполнили Его волю. Иисус, пребывая в Гефсиманском саду, также получил ободрение и поддержку: «Явился же Ему Ангел с небес и укреплял Его».
Иисус бы хотел, чтобы чаша страданий миновала Его, НО, только если бы на это была воля Божья. Однако в этом не было воли Божьей. Иисус принял это. Когда Иуда прибыл в окружении воинов, Иисус обратился к Петру, сказав:
Иоанна 18:11:
«Вложи меч в ножны; неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?
»
Иисус всегда делал то, что было угодно Отцу, даже если Ему не хотелось этого делать. И делая так, Он угождал Отцу, и Отец всегда был рядом с Иисусом, никогда не покидая Его. Христос сказал:
Иоанна 8:29:
«Пославший Меня есть со Мною; Отец не оставил Меня одного, ибо
Я всегда делаю то, что Ему угодно».
Он является примером для нас. В Послании к Филиппийцам апостол Павел говорит нам:
Филиппийцам 2:5-11:
«Ибо в вас должны быть те же чувствования
, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи, образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек;
смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его
и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца».
Иисус смирил Себя. Он сказал: «Не Моя воля, но Твоя да будет». Иисус ПОДЧИНИЛСЯ! Мы должны следовать Его примеру. В нас должен быть ум Христов, ум смирения и повиновения, ум, который говорит: «Не моя воля, но Твоя да будет!» Павел, продолжая, говорит:
Филиппийцам 2:12-13:
«Итак
, возлюбленные мои, как вы всегда были послушны, не только в присутствии моем, но гораздо более ныне во время отсутствия моего, со страхом и трепетом совершайте свое спасение, потому что Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению».
Апостол, обращаясь: «Итак, возлюбленные мои», говорит, что, имея пример великого послушания, явленный в нашем Господе Иисусе Христе, мы также должны повиноваться Богу, «со страхом и трепетом совершая свое спасение, потому что Бог производит в нас и хотение, и действие по Своему благоволению». Иаков продолжает эту мысль, говоря:
Иакова 4:6-10:
«Посему и сказано: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать
». Итак, покоритесь Богу; противостаньте диаволу, и убежит от вас. Приблизьтесь к Богу, и приблизится к вам; очистите руки, грешники, исправьте сердца, двоедушные. Сокрушайтесь, плачьте и рыдайте; смех ваш да обратится в плач, и радость – в печаль.
Смиритесь пред Господом, и вознесет вас
».
Заключение
Любить Бога всем сердцем – наибольшая заповедь. Однако любить Бога – это не комфортное душевное состояние, в котором мы «чувствуем» Бога. Любить Бога – это исполнение Его воли! Невозможно любить Бога и в то же время быть непокорным Ему! Невозможно иметь веру и быть неверным Богу! Вера – это не душевное состояние. Вера в Бога и Его Слово означает быть верным Богу и Его Слову. Не будем заблуждаться, пытаясь разделить эти понятия. Любовь Божья и Его благоволение снисходят на тех, которые любят Бога, т.е. исполняют Его волю и делают угодное Ему. Как уже было сказано, лучше исполнять волю Божью, даже если мы не ощущаем эмоционального порыва готовности, нежели неповиноваться Ему. Это не означает, что мы должны быть бесчувственными роботами. Мы всегда можем обратиться к Господу и вопросить Его об ином варианте, если чувствуем, что нам очень трудно исполнить Его волю, но безоговорочно принимая любой Его ответ. Бог, конечно, может открыть нам иной путь, ведь Он является самым прекрасным Господом и Отцом, милосердным и добрым ко всем Своим детям. Если же другого пути нет, тогда Он поддержит нас в исполнении Его воли, которая кажется нам невыполнимой, так же, как Он поддерживал Иисуса той Гефсиманской ночью.
В неделю 15-ю по Пятидесятнице – Мф 22:35–46.
И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки. Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их: что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов. Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему? И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его.
Мерой любви к ближнему Господь поставляет любовь человека к себе самому. Поэтому, чтобы выполнить заповедь Спасителя, мы сначала должны понять: как же нам любить себя самих? На первый взгляд, это просто: делать всё, что хочешь. А если сразу не получается делать всё, что хочешь, то надо стремиться к созданию условий для такой жизни. Возможность свободного удовлетворения всех желаний дают деньги. Следовательно, нужно постараться по возможности быстро заработать много денег, а потом жить без забот в свое удовольствие. Логично? Еще бы! Именно так строит или пытается строить свою жизнь большинство наших современников.
Однако несмотря на всю логичность и естественность такого жизненного плана совесть и здравый смысл подсказывают нам, что навряд ли Спаситель имел в виду именно такую любовь к себе. Если бы наша жизнь ограничивалась несколькими десятками лет, проводимыми на этой земле, тогда, вероятно, ничего лучшего и придумать было бы нельзя. Но если мы надеемся войти в Царство Небесное – в таком случае, очевидно, нам придется сместить акценты.
Возлюбить себя самого – это значит в течение своей земной жизни создать предпосылки для того, чтобы наша жизнь продлилась в вечности, чтобы и здесь, и там мы были с Богом. Как это сделать? Об этом – всё Евангелие, об этом – апостольские послания, об этом – писания святых отцов. А если коротко, то ответ дан в сегодняшнем чтении: прежде всего нам надлежит возлюбить Бога – возлюбить Его всем сердцем, всей душой, всем разумением. Если стремление к Богу будет определяющим началом нашей жизни, если приближение к Богу станет нашей целью, а удаление от Него будет восприниматься как подобие смерти, – тогда мы поймем, что важно, а что второстепенно, что служит к нашей пользе, а что вредит, где мы проявляем любовь к себе, а где малодушно уступаем своим страстям.
Если мы возлюбим Бога всей душой, нам станет ясно, что вернейшее средство приблизиться к Нему – это отказаться от своей воли и подчинить ее воле Божией. Может быть, именно в этом заключается если не конечная, то одна из важнейших промежуточных целей христианской аскезы. Ведь подчиняя свою поврежденную грехом волю всесовершенной и благой воле Божией, мы ставим в центр собственной жизни не себя, а Бога, а значит – наносим удар по своей гордыне и самости. Взамен же получаем благодатную помощь нашего Творца и Спасителя.
Стало быть, жить, как хочешь – это не любовь к себе, а нечто противоположное. Собственно, это убеждение давным-давно сформулировано в русской поговорке: «Живи не как хочется, а как Бог велит». Веления Божьи нам известны, осталось лишь претворить их в жизнь.
Хорошо, допустим, мы знаем теперь, как любить себя самого. Но как же нам любить ближних? Заболел отец – мы говорим: «На всё воля Божья!» – и не двигаемся с места. Жена говорит: «Милый, мы сто лет не были в кино», а муж отвечает: «Брось, это всё бесовщина, давай лучше акафист почитаем». Дочка просит: «Мама, мне новые джинсы нужны», а мама в ответ: «Юбку надень, бесстыдница, и платок не забудь на голову!». Что-то здесь не так, согласитесь. Но что? Думается, мы поймем это, если перечитаем слова Спасителя. Первая заповедь: возлюбить Бога. Вторая – возлюбить ближнего, как самого себя. Действительно ли мы возлюбили Бога всей душой – или это только мечтания и гордостное превозношение над ближними? Если мы и впрямь любим Бога, то становимся подобными Ему, становимся способными к сопереживанию, к терпению, к снисхождению.
Человек, поистине любящий Бога, будет видеть образ Божий в каждом человеке, будет стремиться к деятельному служению своему ближнему. Возлюбивший всем сердцем Бога найдет слова, чтобы подвигнуть ближнего к высотам духа. Тот, для кого Бог на первом месте, себя ставит на последнее место, а всех остальных – выше себя, а потому не будет рубить сплеча и поучать свысока, но будет приветлив и светел со всяким приходящим к нему.
Если же мы не можем засвидетельствовать о себе, что возлюбили Бога всем сердцем, если мы не отреклись от этого бренного мира, – тогда и с ближними нам надо быть попроще и поскромнее. Мы желаем себе здоровья? Так поможем сохранить его и другим людям. Нам нужен отдых и не оскорбляющие нравственность развлечения? Не будем отказывать в этом и своим ближним. Может быть, расставшись с цветущей юностью, мы стали равнодушны к одежде? Но постараемся понять, что не все люди таковы, как мы, и что в определенном возрасте подобные вещи могут казаться важнее всего на свете.
С чего же начать? Возлюбить ли нам Бога или же сосредоточиться на любви к ближним? Отделить одно от другого невозможно. Наша любовь к Богу должна проявляться прежде всего в верности Ему, то есть в исполнении Его заповедей – в том числе заповеди о любви к ближним. Любовь же к людям мы сможем явить на деле, если в каждом человеке, с которым нас сводит жизнь, будем видеть Христа, нашего Спасителя и Бога. А если осмелиться приложить подобное восприятие к самим себе, мы поймем, с каким трепетом и благоговением мы должны относиться к своей собственной душе, к своему телу и к своей жизни.